Перевернутая карта палача

Эхо рычания угасло, по спине продрал мороз. Ветерок шевельнул волосы, требуя не оплошать. Ветерок подсказал: «белый тигр» — не угроза, это скорее… зов? Рокочущее наречие Рэкста таково, что понять смысл последних двух слов никто из людей не мог! Но слова впились в сознание Ула, когтистые и страшные. Внятные так же, как черные лозы теней и каменные полы дворца канцлера. Внятные — и несхожие.

Разобрал смысл и Дорн. Хуже, примерил на себя. Охнул, закаменел…

Зубы Ула снова хрустнули волокнами древка. Второй рык Рэкста оказался до того низок, что воспринялся чистым страхом, уши вроде и не уловили его.

Усилием воли Ул успокоился. Нет права в панике перекусить стрелу! Нет права оплошать и подвести друга. Жаль, не помогают более ни ветерок-подсказчик, ни тот — иной, неведомый боец, спасший Тана.

— Сам справлюсь, — упрямо прошипел Ул, не разжимая зубов.

Натянул и ослабил тетиву, вымеряя усилие.

— Кровь не вода, — рокочущий, мурлыкающий смех беса катился по двору, отдавался эхом. — Слабая суть человека противится? Пусть… Я зову иную, сильную. Белый тигр.

Второй раз чуждое звучание не испугало. Ул прищурился, оглядел двор. Настороженно изучил позу старшего ученика за плечом Дорна: ему пора бы встряхнуть каменного ноба! Тогда, очнувшись, Дорн сам справится с угрозой. Он во дворе Лофра, и пока это так, он под защитой учителя. Сам же Дорн с утра объяснил, почему имя беса нельзя произносить просто так. Рэкст чужой миру, и полной своей силы тут не имеет. Он не вправе сам, незваным, пересечь порог, если никогда не был в доме или подворье, если ему активно и осознанно противостоят. Если у людей хватит мужества рискнуть жизнью и обрести столь страшного врага, как Рэкст — бессмертного…

Старший ученик шевельнулся, его рука пошла вверх, примерилась к плечу Дорна, готовая поддержать и остеречь, и…

Ул скрипнул зубами и спустил тетиву, не тратя себя на сомнения. Стрела вошла в мускулистую шею, целиком выкрасилась алым, протыкая тело — и с треском распорола бревно далеко, аж в стене конюшни! Втиснулась в древесину на две трети длины… Ул сглотнул и выдохнул. Подобного он не ждал.

В шее предателя — здоровенная дыра. Сила маленького лука метнула стрелу так, что здоровяк под ударом и не пошатнулся. Уже мертвый, уже обмякший, он почти повис на плече Дорна и всё-таки толкнул его за ворота, как хотел при жизни! Но силы в движении не осталось… Вместо удара, по спине Дорна пришелся лишь вялый хлопок.

Мертвый предатель сполз в пыль. Дорн пошатнулся, утратил окаменение — и подвинулся на полшага вперёд. Бес рассмеялся: левая стопа беловолосого ноба задела незримую границу.

— Люди всегда предают, сильные по заблуждению, слабые из зависти, — молвил бес, и Ул расслышал разочарование в нарочито спокойном тоне. — Тебя подтолкнули к выбору.

— Мне не оставили выбора, — прорычал Дорн, и голос его отдался звериным эхом.

Жуть поползла по коже Ула кусачими муравьями. Он следил, как клинок семьи Боув со змеиным шипением выскользнул из ножен. Медленно стал подниматься в движении традиционного вызова на бой чести. Ул прикусил губу, в один миг отчаялся и нашёл решение, а ещё ужаснулся неисполнимости замысла и улыбнулся: когда такое было, чтобы он отказывался пробовать, вопреки всему?

В тени воротины шевельнулся ещё один ученик Лофра. Вроде — знакомый. Ул обрадовался подмоге, жестом показал: как махну, закрывай створки! Получил быстрый ответный кивок. И время для рассуждений иссякло.

Ул оттолкнулся, кувыркнулся вперед и вбок. Покатился дальше и быстрее, наблюдая во вращающемся мире, где небо то вверху, то внизу: клинок Дорна поднимается всё выше, завершает жест вызова на бой. Глаза беса разгораются звериной желтизной…

Последний кувырок, мир снова крутится… Стрела на тетиве пока не вписывается в единую линию с рукой Дорна и её продолжением — клинком!

Вдох — срыв и жжение в горле. Память вспыхнула болью: клинок у Дорна тот самый, в нем прежде почудился ледяной капкан. Не зря… И надо было поверить себе! Капкан-то настоящий, он выставлен на Дорна и уже сработал!

Клинок продолжает движение… мир Ула крутится медленнее и, наконец, замирает… Ноги нащупывают опору, тело занимает нужное положение, единственное годное. Вытянутая, напряжённая рука Дорна прицелилась в сердце беса! Ул сместился, выверяя и уточняя прицел.

Лук предельно напрягся и хрустнул, будто испугался вместо Ула.

Стрела уставилась в цель: точно в ребро диска с гербом рода. Тот диск вделан в торец рукояти салютующего клинка Дорна, а клинок смотрит в сердце беса…

Искрой серебра для Ула обозначилась та самая точка. Единственная. Нельзя промахнуться и на волос! Пальцы выпустили всю силу тетивы… И дальнейшее стало происходить очень внятно, подобно.

Стрела прошила рукав Дорна, срезала кожу на его руке от локтя и ниже. Граненый наконечник впечатался в диск. Смял герб рода Боув, врезался в него — до середины! Сила удара выдрала рукоять из захвата пальцев Дорна и яростно, резко бросила клинок вперед!