Переводчица. Книга 2

Стук колес паровоза успокаивал, но хриплый кашель старика на соседней полке не давал уснуть, раздражал, мешал сосредоточиться, беспокоил. Наконец-то остановка. Молодой мужчина в выцветшем и потертом костюме выглянул в окно, пытаясь разглядеть сквозь грязное стекло название станции. Выходить не хотелось. Он скрестил руки под грудью и, прижавшись к дальнему углу своей спальной полки, в усталости закрыл глаза. Послышался топот и веселый смех.

– Спасибо большое, дай бог вам здоровья, – словно ручейком прожурчал девичий голос.

Мужчина открыл глаза, сдвинул шляпу к затылку и с интересом уставился на девушку. Она развязала повязанный на голове клетчатый платок, поморщив носик, потерла пальцами шею и широко улыбнулась попутчику.

– Куда едем?

Он тоже в ответ улыбнулся.

– Куда глаза глядят.

– Так не бывает.

– Почему же? Если тебя никто не ждет… Как зовут?

– Глаша… Глафира.

– А я Федор. Будем знакомы, – пристально посмотрел он на нее.

– Вы есть не хотите, Федор? – вдруг спросила она. – А то мне тетка надавала в дорогу, сама все не съем, пропадет… Будете?

Глаша выложила на деревянный столик перед ними отварную курицу, помидоры, огурцы, лук, вареные яйца.

При виде еды Федор услышал урчащие звуки, издаваемые пустым желудком.

– Подождите, – подскочил он. – У меня кое-что тоже припасено.

Мужчина вынул из рюкзака бутылку коньяка.

– Ого! По какому случаю?

– За знакомство, – широко улыбнулся он.

Глаша не хотела выпивать, но отступила под настойчивостью попутчика, тем более что тот ей сразу приглянулся.

– Вы уже долго едете? – спросила она уже, хмелея.

– Трое суток.

– Откуда? – все же настаивала она на однозначном ответе.

– Глашенька, не все ли равно, откуда, важно куда…

– Но вы не говорите ни то, ни другое…

– Мне уже скоро выходить, – ответил он, разглядывая ее выразительное, скуластое лицо, обрамленное пшеничными волосами, стянутыми за ушными раковинами в тугие косы.

Мимо за окном проплывали станции, деревни, леса и поля. По грязному, источающему запах немытых тел и протухшей еды, вагону туда-сюда шастали люди разных возрастов и национальностей, а они, пока не стемнело, все сидели и разговаривали ни о чем и обо всем, словно в этом безумно огромном мире нашлись и склеились две половинки. В вагоне почти везде погас свет. С верхних полок уже послышался храп и сопение. Глаша развернула матрац. Вынула из своего скарба простынь и наволочку.

– Пора на отдых… и вам тоже, – тихо сказала она.

Затем улеглась головой на свой вещевой мешок и улыбнулась, наблюдая, как Федор лег на спину, подложив под голову ладонь. Он закрыл глаза, раскачиваясь под стук колес. Вскоре ее тоже сморил сон. Глафира и не заметила, как отключилась.

Утром ее разбудил детский плач. Мимо прошла женщина с ребенком на руках к выходу. И еще несколько людей с тяжелой поклажей. Глаша протерла глаза.

– Какая станция?

– Чита, – ответил ей голос.

– Ох, долго еще, – выдохнула она.

– Чай будешь? – спросил Федор.

– Да, пожалуй…

Она выглянула в окно. На перроне сновали люди. Кто-то встречал, кто-то провожал… спешил на поезд.

– Сахар?

– Пару кусочков, – отвлеклась она на Федора. – Если можно.

Он развернул газетный сверток. В нем был колотый сахар. Кинув в стакан кипятка с заваркой пару кусочков, он бережно завернул все обратно.

– Завтра уже и мне выходить, – грустно произнесла Глафира.

Помешивая в стакане с подстаканником сахар, она задумчиво уставилась на привокзальное здание.

– Ты чего грустная такая? – усмехнулся Федор. – Кто встречать будет?

– Никто, – пожала она плечами в ответ. – Закончила медицинский, вот на работу по распределению еду…

Он как-то странно посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но в этот момент к ним подсел молодой парень в спортивном костюме с сумкой наперевес.

– Давайте знакомиться, Денис.

– Федор.

– Глаша, – ответила она и недовольно отвернулась.

– Чего такие кислые, может по маленькой? – выставил он на столик поллитровку “Пшеничной”

– Я нет, – затрясла головой Глафира, – Не буду.

– Ну, на нет и суда нет. Ты как? – кивнул он Федору.

Тот прищурился, улыбаясь уголками губ.

– Чего же не выпить за знакомство? У нас и закуска осталась…

Мужчины засиделись за выпивкой и разговорами. Глаша устала от них и прошлась вдоль поезда до вагона-ресторана. Купила там, как ей показалось за бешеные деньги сметанный калач, и вернулась на свое место. Федора нигде не было, а Денис, в изрядном подпитии, настойчиво принялся уделять ей знаки внимания. Глаша поначалу приняла ухаживания нового кавалера за шутку, но его настойчивость быстро перешла в рукоблудие. Она нервно поднялась и вышла в тамбур. Там стоял Федор, прислонившись спиной к стене, сунув руки в карманы брюк. Он с тоской глядел за окно на мелькающие в сумраке пейзажи.