Периферические монстры из дремучего леса

Пронесли нас вверх по одному пролету, по другому, затем по длинному узкому коридору, а там и сама столовая за двустворчатыми резными дверьми. Просторная, с камином, необъятным столом и выпотрошенными головами на стенах, вместо украшений. Свалил кабан каждого на стул с высокой прямой спинкой. Микола звякнул под одну сторону стола, я свалился по другую. А звякнул он потому, что на поясе у него все еще висели крюки, которые он стащил из пыточной гостиной.

Сидим мы, а перед нами белая кружевная скатерть. Стол тянется от дверей до самого окна в дальней стене. С потолка свисает лампадка керосиновая. В дальнем конце сидит Мигула хитрая и на нас единственным глазом смотрит. Кабан у дверей встал, как слуга примерный. Мигула ему только кивок сделала, а он стулья с нами аккурат к скатерти притолкнул. Салфеток не хватает повязать на голую шею, остальное все чинно. Но это, если не считать того, что в столовой помимо королевского стола, были и другие достопримечательности.

Так, за спиной Миколы , на меня смотрело множество оторванных человеческих голов, насаженных на крюки, которые торчали из стен. Какие-то головы с глазами, какие-то без глаз. Были тут и мужские головы и женские. Голов двадцать, не меньше. Все они верно за ключом сюда приходили, а теперь вот висят, как трофеи.

Но головами на крюках убранство столовой не кончалось. За моей стеной громоздился огромный камин, отделанный мрамором. На нем лежали окровавленные серповидные орудия и разнокалиберные ножи.

У противоположной стены железной цепью за шеи прикованы две гибридные твари с пятнистыми зеленовато-серыми телами ящеров и головами ягуара. Перед каждым зверем стоял железный таз с кровью и торчащими человеческими руками и ступнями.

Животные издавали леденящий душу кошачий рык и недовольно молотили мощными хвостами по стене. Одна тварь была прямо за спиной Миколы, а другая ближе к одноглазой старухе.

Стол сервировали глубокими фарфоровыми тарелками с голубым китайским узором по каемке.

Одна тарелка для меня, другая для Миколы. В тарелках находилась вязко-клейкая масса серо-бурого цвета, чем-то похожая на льняную кашу, перемешанную с мясными и жирными ингредиентами. Мне не хотелось себе в этом признаваться, но из тарелок исходил аппетитный аромат.

Мигула с проворством любопытной варвары извлекла из конфискованного рюкзака пузырек с зеленым раствором из Хаминой крови.

– Что это? – нас спрашивает, пузырек показывая.

Мы с Миколой переглянулись и он мне знаком показал, чтобы я не вмешивался.

– Это соус, – говорит Микола старухе, будто так и надо.

– Соус? – старуха бровь над зашитым глазом поднимает.

– Да, соус,– продолжает гнать Микола. – Тут в болотах мясо всё сплошь жесткое, а с этим соусом капнул пару раз и шмат во рту тает.

Сказал Микола и тишина повисла. Старуха пузырек недоверчиво с разных углов просматривает, а мы на неё со страхом глядим.

– Это, кстати, наше, – добавляет Микола, чтобы подзадорить бабулю.

– Было ваше, стало наше! – шикает в ответ мерзкая старуха.

Но попробовать на вкус наш соус Мигула сходу так вот не решилась. Боится. А нам говорит:

– Чего уставились на меня? Ешьте кушанья мои. Сделка есть сделка.

Мы с Миколой ложки оловянные неуверенно берем и в жиже этой ковыряем.

– И ты нас после отпустишь? – Микола искоса спрашивает. – И ключ отдашь?

– А как же! – отвечает старуха и заходится своим отвратительным смехом. – И ключ отдам и душу свою в придачу!

– Что же это за варево то у тебя такое? – Микола спрашивает, поднимая ложку с растянутой бурдой.

Тут уж я вмешался.

– Я бы не стал это выяснять, – говорю. – Раз все равно жрать придется, лучше уж не знать.

– Ну отчего ж не знать, – забавляется старуха. – Потроха тут смешанные, внутренности животные, мозги, кишки, все в нужных пропорциях.

– В чем смысл? – продолжает спрашивать Микола.

– Видите моих зверенышей? – говорит старуха и на мутантов у стены кивает. – Я работаю с теориями управляемых метаморфозов.

– Мы будем зверями?

– Если вам повезет, – мрачно отвечает Мигула. – А если нет, то украсите стену.

– Никакого резона нам, – замечает Микола со вздохом притворным.

– Что ж, я вас сюда не звала.

Микола ложкой кашицу забрал и уж в рот почти отправил, да тут старуха его притормаживает.

– Стой! – говорит и пузырек вновь перед собой вертит. – Соус говоришь?

– Соус, – отвечает Микола.

– А чай соус, так сам его сначала и попробуешь, – и швыряет старуха пузырек через весь стол прямо в руке Миколе.

Он пробку откупоривает, делает маленький глоток, а потом с пузырьком через стол ко мне наклоняется и на ухо мне шепчет:

– Я кабана на себя возьму. Ты к старухе беги.

Прошептал и сразу на место сел. Я свой глоток выпил и пузырек обратно старухе кинул. Мигула поймала и уставилась в нашу сторону, как маньяк заправский, ждет, когда у нас носы отвалятся. Мы снова ложки с кашицей взяли, а старуха вновь вмешивается.

– Кашицу вы и погодя съедите. Хочу посмотреть, что за соус вы мне подсунули.