Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Вот видите? — огрызнулся Мейсон и повернулся к Халдеру. — Почему, черт побери, вы не разберетесь с этим делом в своем округе? Почему вы сами все не выяснили? Почему вы позволяете окружному прокурору Фресно или прокурору Лос-Анджелеса говорить вам без представления доказательств, что совершено убийство? Они же сядут и поедут на вас, и еще вас выставят дураком! Почему вы здесь не нашли всех участников событий и не выяснили все как следует? Почему вы не проверили факты, а вызвали меня, адвоката из Лос-Анджелеса? Мне было очень неудобно приезжать сюда, а вы еще заставляете меня отвечать на обвинения, выдвинутые женщиной, которая сама бросилась в бега?

— А вы каким образом, черт побери, пронюхали про это снятие средств со счета в банке и об исчезновении Мейбел Нордж? — спросил Халдер у Мейсона.

— А что? Мне не полагается об этом знать? — спокойно посмотрел на него Мейсон.

— Никто об этом не знает. Это тайна следствия, и ее тщательно охраняли. Я велел своим сотрудникам никому об этом не рассказывать.

— Боже праведный, я думаю, что это должно было быть очевидно с самого начала, — заявил Мейсон. — Проанализируйте все имевшие место события.

— Что ж получается? Значит, ваша позиция… То есть вы считаете, что никакого убийства не было?

— Убийства? — переспросил Мейсон. — А какой идиот сказал вам, что произошло убийство?

— Врач сказал, что человек мертв.

— А свидетель сказал, что труп вылез из окна.

Халдер прикусил губу.

— Так, давайте-ка разберемся с этим вопросом до конца, — предложил Мейсон. — Вы пытались скрыть от меня эту информацию?

— Я всего лишь не обнародовал ее.

— Вы не хотели, чтобы я это узнал?

— Ну, если вы так формулируете вопрос… Не хотел.

— Я думаю, что при сложившихся обстоятельствах я провел тут уже достаточно времени, пытаясь с вами сотрудничать. Думаю, что официально сказать мне вам больше нечего, — заявил Мейсон. — Я ответил на ваши вопросы честно и откровенно, как мог. Я уделил вам около часа.

— Не так уж это и много.

— Вполне достаточно для того, чтобы подробно поговорить о сложившейся ситуации. Мне пора возвращаться в свою контору.

— Вы не покинете этот округ, пока я вам этого не разрешу.

— Черта с два! Попробуйте меня остановить.

— Я знаю массу способов остановить вас.

— Испробуйте любой из них, и к завтрашнему утру ваше лицо будет цветом напоминать вареного рака.

Перри Мейсон кивнул Делле Стрит и направился к выходу из кабинета, в котором осталась группа ошеломленных мужчин, которые быстро придвинулись друг к другу и принялись совещаться.

Как только Мейсон вышел в коридор, его мгновенно окружили журналисты.

— Что произошло? Как прошел допрос? — вопросы сыпались со всех сторон.

Мейсон аккуратно притворил за собой дверь, улыбнулся и заговорил:

— Мне кажется, что окружной прокурор пообещал вам, ребята, что после нашего разговора он сделает заявление для прессы и тогда и сообщит вам все новости. Заходите в кабинет и задавайте ему вопросы. Я думаю, что он будет рад на них ответить, а при сложившихся обстоятельствах я предпочту, чтобы отвечал он.

Мейсон нашел глазами репортера из «Оровиллского Меркурия» и подмигнул ему. Остальные журналисты раскрыли дверь, из которой только что появился Мейсон, и ввалились внутрь. Пит Ингрэм подошел к Мейсону и спросил:

— Все в порядке?

— Быстро идем к вашей машине. Отвезите нас в аэропорт. Поговорим по дороге, — ответил Мейсон.

— Сюда, — показал Ингрэм.

Они быстро вышли на улицу из конторы шерифа. Машина Ингрэма стояла у края тротуара.

— Побыстрее, если можно, — попросил его Мейсон.

— Что случилось? — спросил Ингрэм, заводя машину.

— Это был еще тот допрос. Вам было что-нибудь слышно?

— Единственное, что мы поняли, так это то, что ваша беседа сильно затянулась. До нас доносился только гул голосов, и ближе к концу стало ясно, что разговор идет на повышенных тонах. Очевидно, что начиналось все спокойно, все были готовы к сотрудничеству, а закончилось не так, как все рассчитывали. Вы недовольны? Разочарованы?

— Все записывалось на магнитофон, — сообщил Мейсон. — Почему бы вам не потребовать…

— Ничего не выйдет, — перебил Ингрэм. — Прокурор даже не сознается, что велась запись.

— В таком случае давайте я сяду за руль, — предложил Мейсон. — Вы будете задавать вопросы и записывать ответы, а я отвечать, но мы сядем в самолет, как только приедем в аэропорт.

Репортер остановил машину, открыл дверцу у водительского места и перебежал к переднему месту пассажира. Мейсон передвинулся к рулю, не выходя из автомобиля.

— Задавайте свои вопросы, — предложил Мейсон.

— Так что случилось? — спросил Ингрэм.

— Для начала окружной прокурор объявил, что допрос будет официальным, и соответственно он и проходил в таком ключе. Каждый раз, когда он задавал вопрос, например, как-то связанный с домом в Парадайсе как домом Эда Дейвенпорта, я начинал оспаривать право собственности.

— На каком основании?