Перси Джексон и похититель молний

Глава десятая Я ломаю отличный автобус

Собрался я быстро. Рог Минотавра я решил оставить в домике, поэтому в рюкзак, который раздобыл для меня Гроувер, я сунул только смену одежды и зубную щетку.

В магазине лагеря мне выдали кредит в сто долларов деньгами смертных и двадцать золотых драхм – монет размером с печенье гёрлскаутов каждая. На одной стороне у них были изображения разных греческих богов, а на другой – Эмпайр-стейт-билдинг. Хирон объяснил, что древнегреческие драхмы были серебряными, но олимпийцы пользовались только чистым золотом. Он сказал, что монетами можно расплачиваться с теми, кто не принадлежит к миру смертных, что бы это ни значило. Мне и Аннабет он вручил фляжки с нектаром и зиплок-пакетики с квадратиками амброзии – на тот случай, если кто-то будет серьезно ранен. Это пища богов, напомнил Хирон. Нас она вылечит почти от любого недуга, но для простых людей она смертельно опасна. Если полукровка переборщит с ней, это грозит ему тяжелой лихорадкой. А от передозировки можно просто сгореть в буквальном смысле слова.

Аннабет захватила с собой волшебную бейсболку «Янкиз», которую, по ее словам, мама подарила ей на двенадцатый день рождения. А еще она взяла книгу о знаменитых памятниках античной архитектуры на древнегреческом языке, чтобы почитать, когда станет скучно, и длинный бронзовый нож, который спрятала в рукаве. Я не сомневался, что нож «засветится» на первом же металлоискателе.

Чтобы сойти за человека, Гроувер надел фальшивые ноги и штаны. На голове у него была зеленая растаманская шапочка, потому что, когда шел дождь, его курчавые волосы прилипали к голове и сквозь них проглядывали рожки. Его ярко-оранжевый рюкзак был набит металлоломом и яблоками, чтобы при случае заморить червячка. Из кармана у него торчала свирель, которую для него вырезал отец, хотя играть он умел всего два произведения: концерт для фортепиано № 12 Моцарта и песню Хилари Дафф «Так давно» – причем на свирели оба они звучали так себе.

Помахав на прощание остальным обитателям лагеря, мы в последний раз взглянули на земляничные поляны, океан и Большой дом и поднялись на Холм полукровок, к высокой сосне, которая когда-то была Талией, дочерью Зевса.

Там, сидя в коляске, нас ждал Хирон. Рядом с ним стоял серфингист, которого я видел, когда лежал больным. По словам Гроувера, этот парень отвечал за безопасность в лагере. Вроде как у него были глаза по всему телу, поэтому подкрасться к нему незаметно было сложно. Но сегодня на нем была форма водителя, поэтому лишние глаза я смог заметить у него только на руках, лице и шее.

– Это Аргус, – представил его Хирон. – Он довезет вас до города и, кхм, присмотрит за вами.

Позади нас послышались шаги.

На холм взбежал Лука с парой баскетбольных кроссовок в руках.

– Привет! – задыхаясь, проговорил он. – Я успел, отлично.

Аннабет залилась краской – как всегда, когда рядом появлялся Лука.

– Я просто хотел пожелать удачи, – продолжал Лука. – И подумал… ну, может, тебе они пригодятся.

Он вручил мне кроссовки, на первый взгляд совершенно обычные. Даже пахли они обычно.

– Maia! – сказал Лука.

У кроссовок из пяток вдруг выскочили белые птичьи крылышки, и от неожиданности я их выронил. Некоторое время кроссовки подпрыгивали по земле, хлопая крылышками, но затем сложили их, и снова превратились в ничем не примечательную обувь.

– Круто! – восхитился Гроувер.

Лука улыбнулся:

– Они хорошо мне послужили в квесте. Подарок от папы. Конечно, сейчас я ими почти не пользуюсь… – Лицо у него погрустнело.

Я не знал, что сказать. Уже то, что Лука пришел попрощаться, было здорово. Я боялся, что он сердится на меня за то, что в последние дни мне досталось столько внимания. Но он подарил мне волшебные кроссовки… Я покраснел – почти так же сильно, как Аннабет.

– Дружище, – проговорил я. – Спасибо.

– Слушай, Перси… – Ему явно было неловко. – На тебя все надеются. Так что… убей парочку монстров для меня, ладно?

Мы пожали друг другу руки. Лука потрепал Гроувера по голове между рогов и обнял на прощание Аннабет, у которой был такой вид, будто она вот-вот хлопнется в обморок.

Когда Лука ушел, я подколол ее:

– Смотри не задохнись.

– Не задохнусь.

– Ты ведь специально уступила ему флаг?

– Ах ты… и чего я вообще решила с тобой куда-то идти, а, Перси?

Она потопала вниз по склону, у подножия которого, на обочине, нас ждал белый внедорожник. Звеня ключами, за ней последовал Аргус.

Я поднял крылатые кроссовки, и вдруг у меня возникло дурное предчувствие. Я посмотрел на Хирона:

– Я не смогу ими воспользоваться, да?

Он покачал головой.

– Лука хотел как лучше, Перси. Но подниматься в воздух… я бы тебе не советовал.

Я разочарованно кивнул, но тут меня посетила идея:

– Эй, Гроувер, хочешь волшебную обувь?

Его глаза загорелись:

– Я?

Спустя пару минут мы зашнуровали кроссовки на его фальшивых ногах и первый в мире козлоногий летучий парень был готов к старту.

– Maia! – крикнул он.