Перси Джексон и последнее пророчество

Нико торжествующе на меня посмотрел.

– Спасибо, мадам. Это все, что мы хотели…

Миссис Кастеллан ахнула, согнулась пополам, противень с грохотом упал на пол. Мы с Нико вскочили с мест.

– Миссис Кастеллан? – позвал я.

– А-А-А-А-А, – женщина выпрямилась. Я резко отпрянул, едва не повалив кухонный стол, потому что ее глаза горели зеленым огнем.

– Мое дитя, – ее голос стал скрипучим и низким. – Я должна его защитить! Гермес, помоги! Только не мое дитя! Только не такая судьба, нет!

Миссис Кастеллан вцепилась в плечи Нико и принялась его трясти, как будто от этого он бы ее лучше понял.

– Только не такая судьба!

Нико задушенно взвизгнул и, оттолкнув женщину, схватился за рукоять меча.

– Перси, нужно убираться отсюда…

Внезапно Миссис Кастеллан начала оседать на пол, я бросился к ней и успел подхватить, иначе она бы ударилась об угол стола. С трудом я дотащил ее до кресла.

– Миссис Кастеллан? – проговорил я.

Она забормотала что-то непонятное и затрясла головой.

– Боже… Я… Я уронила печенье. Как глупо с моей стороны.

Женщина заморгала, и ее глаза снова стали прежними, ну, во всяком случае, такими же, как минуту назад.

– С вами все в порядке? – спросил я.

– Ну конечно, дорогой, со мной все прекрасно. А почему ты спрашиваешь?

Я быстро глянул на Нико, тот одними губами произнес: «Уходим».

– Миссис Кастеллан, вы нам кое-что рассказывали, – напомнил я. – Кое-что о вашем сыне.

– Правда? – как во сне, пробормотала мать Луки. – Да, его голубые глаза, мы говорили о его голубых глазах. Он такой красивый мальчик!

– Нам пора идти, – настойчиво повторил Нико. – Мы скажем Луке… хм, передадим ему от вас привет.

– Но вы не можете уйти! – Миссис Кастеллан, шатаясь, поднялась на ноги, и я отступил. Глупо бояться дряхлой старушки, но у нее так изменился голос, и она с такой силой схватила Нико…

– Гермес скоро будет здесь, – посулила женщина. – Он захочет увидеть своего мальчика!

– Может, в другой раз, – пообещал я, потом посмотрел на рассыпанное по полу печенье. – Спасибо за… Спасибо за все.

Она пыталась нас остановить, предлагая «Кул-эйд», но я чувствовал, что должен сию минуту выбраться из этого дома. Уже на крыльце она вдруг схватила меня за запястье, я от неожиданности чуть в обморок не грохнулся.

– Лука, по крайней мере, береги себя. Пообещай мне, что с тобой все будет хорошо.

– Обещаю… мама.

Она радостно улыбнулась и выпустила мою руку. Пока закрывалась дверь, я слышал, как миссис Кастеллан говорит свечам:

– Вы слышали? С ним все будет в порядке, я же вам говорила!

Как только дверь закрылась, мы с Нико бросились бежать. Казалось, сидящие вдоль дорожки маленькие плюшевые животные злобно скалятся нам вслед.

А тем временем оставшаяся на холме Миссис О’Лири нашла себе компанию.

Уютно потрескивал обложенный камнями костер, а рядом с Миссис О’Лири сидела, скрестив ноги, девочка лет восьми и трепала адскую гончую за уши.

На девочке было простое коричневое платье, ее светло-каштановые волосы прикрывала косынка, так что девочка выглядела как дочь американцев-первопроходцев из сериала «Маленький домик в прериях»[10] или вроде того. Она поправляла палкой дрова в костре, пламя которого горело более насыщенным красным цветом, чем обычный огонь.

– Привет, – сказала девочка.

Сначала я подумал: это чудовище. Если ты полубог и встречаешь в диком лесу миленькую девчушку – самое время браться за меч и атаковать. К тому же после встречи с миссис Кастеллан я ждал чего угодно.

Но Нико поклонился малышке.

– И снова здравствуйте, владычица.

Девочка рассматривала меня своими красными глазами, яркими, как огонь. Я решил, что безопаснее всего тоже поклониться.

– Садись, Перси Джексон, – предложила девчушка. – Хочешь поужинать?

Зрелище заплесневелых бутербродов с арахисовым маслом и подгоревшего печенья отбило у меня аппетит, но девочка взмахнула рукой, и у костра появилось одеяло с разложенным на нем угощением. Тут были тарелки с ростбифом, печеная картошка, морковь в сливочном масле, свежий хлеб и еще куча всевозможной снеди, какой я уже давным-давно не едал. В животе у меня заурчало. Люди должны есть именно такую домашнюю пищу, но никогда этого не делают. Девочка снова взмахнула рукой, и на траву перед Миссис О’Лири упала пятифутовая галета в виде кости. Адская гончая с удовольствием вгрызлась в «косточку».

Я сел рядом с Нико. Мы положили себе на тарелки всего понемногу, и я уже хотел было наброситься на еду, но потом остановился.

Я смахнул часть содержимого своей тарелки в огонь, как мы всегда делали в лагере.

– Для богов, – сказал я.

Девочка улыбнулась.

– Спасибо. Как хранитель огня, я получаю часть от каждого жертвоприношения, знаешь ли.

– Теперь я вас узнаю, – произнес я. – Когда я впервые прибыл в лагерь, вы сидели у огня, в центре площадки для собраний.

– Ты так и не остановился, чтобы со мной поговорить, – грустно заметила девочка. – Увы, большинство всегда проходит мимо. Нико со мной разговаривает. До него со мной много лет никто не говорил, все несутся мимо, ни у кого нет времени навестить семью.

– Вы – Гестия, богиня домашнего очага, – сообразил я.

Она кивнула.