Перси Джексон и последнее пророчество

– Ты мой сын, – горько сказала мама. – Я не могу просто…

Я понимал, что, если хочу ее убедить, нужно продолжать уговаривать, но язык не поворачивался. Я вспомнил бедную миссис Кастеллан, которая у себя на кухне ждет возвращения сына, и понял, как мне повезло. Моя мама всегда была со мной, пыталась облегчить мою жизнь, вопреки богам, чудовищам и всему остальному. Она мирилась с тем, что я постоянно отправлялся на поиски приключений, а теперь я прошу ее благословить меня на то, что может меня убить.

Я посмотрел в глаза Полу, и между нами пробежала искра взаимопонимания.

– Салли, – он накрыл ее ладонь своей. – Я не могу утверждать, что понимаю, через что вам с Перси пришлось пройти за все эти годы, но сдается мне… Перси делает благородное дело. Хотел бы я иметь столько смелости.

У меня комок встал в горле. Меня не часто так нахваливали.

Мама уставилась на свой лимонад, казалось, она вот-вот заплачет. Я подумал о том, что сказала Гестия: как трудно уступить, и предположил, что, возможно, мама это понимает.

– Перси, – сказала она, – я даю тебе свое благословение.

Ничего не изменилось. Кухню не озарил волшебный свет, ничего такого.

Я быстро глянул на Нико.

Тот кивнул. Выглядел он взволнованным, как никогда.

– Пора.

– Перси, – сказала мама. – Еще кое-что. Если ты… если ты переживешь битву с Кроносом, дай мне знать.

Она покопалась в сумке и протянула мне свой мобильный.

– Мам, – замялся я, – ты же знаешь, что полубоги и телефоны…

– Знаю, – кивнула она. – Просто на всякий случай. Если не сможешь позвонить… то, может, подашь другой знак, который я увижу из любой точки Манхэттена, чтобы я знала: с тобой все в порядке.

– Как Тесей, – предложил Пол. – Он должен был поднять белые паруса, когда вернется домой, в Афины.

– Вот только он забыл, – пробормотал Нико. – Его отец в отчаянии спрыгнул с дворцовой крыши. С другой стороны, идея потрясная.

– Как насчет флага или яркого света? – спросила мама. – С Олимпа, то есть с Эмпайр-стейт-билдинг.

– Что-то синее, – проговорил я.

Мы годами каждый день шутили насчет синей еды. Это был мой любимый цвет, и мама нашла способ меня подбодрить. Каждый год мой торт на день рождения, моя пасхальная корзинка, рождественские конфеты всегда были синие.

– Да, – согласилась мама. – Буду ждать синего сигнала и постараюсь не прыгать с дворцовых крыш.

Она в последний раз меня обняла. Я пытался отделаться от мысли, что это прощание. Потом пожал руку Полу. Затем мы с Нико подошли к двери кухни и посмотрели на Миссис О’Лири.

– Извини, девочка, – сказал я. – Снова пора путешествовать через тень.

Адская гончая заскулила и закрыла глаза лапами.

– Куда теперь? – спросил я Нико. – В Лос-Анджелес?

– Нет необходимости, – ответил тот. – В царство мертвых есть путь поближе.

Глава 7 Меня подвозит моя учительница математики

Мы вынырнули из тени в Центральном парке, к северу от пруда. Миссис О’Лири устало доковыляла до груды валунов и принялась ее обнюхивать. Я испугался, что она начнет метить территорию, но Нико сказал:

– Все нормально. Она просто по запаху ищет дорогу домой.

Я нахмурился.

– Через камни?

– Есть два главных входа в царство мертвых, – пояснил Нико. – Тот, что в Лос-Анджелесе, ты знаешь.

– Переправа Харона.

Нико кивнул.

– Большинство душ проходят именно этим путем, но есть короткая дорога, ее труднее найти: врата Орфея.

– Чувак с арфой.

– Чувак с лирой, – уточнил Нико. – Но, в общем, ты прав. С помощью своей лиры он зачаровал землю, чтобы найти новый путь в царство мертвых. Он пел всю дорогу до дворца Аида и почти сумел выбраться вместе с душой своей жены.

Я припомнил эту легенду. Орфей не должен был оборачиваться, пока вел свою жену обратно, в мир смертных, но, разумеется, он обернулся. Классическая история типа «в общем, все умерли», после же сразу чувствуешь себя белым и пушистым.

– Итак, это врата Орфея, – я постарался проникнуться величием момента, но груда камней по-прежнему выглядела просто как нагромождение булыжников. – Как они открываются?

– Нужна музыка, – сказал Нико. – Как у тебя с пением?

– М-м-м… никак. А нельзя просто приказать им открыться? Ты же сын Аида и все такое.

– Это не так просто. Нам нужна музыка.

Я нисколько не сомневался: если я запою, то сумею только вызвать сход лавины.

– У меня есть идея получше.

Я повернулся и позвал:

– ГРОУВЕР!

Ждали мы долго. Миссис О’Лири свернулась клубком и задремала. В лесу стрекотали сверчки, и ухала сова, от улицы Сентрал-Парк-Вест доносился шум транспорта, где-то поблизости по дорожке цокала копытами лошадь, вероятно, проезжал конный патруль. Уверен, они бы с удовольствием отловили двух ребят, которым вздумалось торчать посреди парка под покровом ночи.

– Бесполезно, – наконец сказал Нико.

Но у меня появилось некое чувство. Впервые за долгие месяцы мысленная связь «натянулась», как струна, следовательно, либо к каналу природы подключились разом много людей, либо Гроувер близко.

Я закрыл глаза и сосредоточился.

«Гроувер».

Я знал, что он где-то в парке, но я не чувствовал его эмоций. Я слышал только какое-то слабое гудение в глубине черепа.