Персидская литература IX–XVIII веков. Том 2. Персидская литература в XIII–XVIII вв. Зрелая и поздняя классика

Был он (т. е. Саламан) сначала незрелым плодом,
А когда этот плод полностью созрел,
Абсал пожелала его сорвать,
Сначала сорвать, а потом отведать,
Но плод тот был на высокой ветке,
Короток был аркан у ее желания…
Перед Саламаном стала она красоваться,
Начала выставлять себя напоказ:
Порой вокруг головы свои волосы
Заплетала, словно цепи из влажного мускуса,
Чтобы из этих цепочек, пленяющих мудреца,
Сделать путы для сердца царевича.
Порой мускусные кудри разделяла
И заплетала их в две косы.
Порой, словно пленительные кумиры,
Подводила басмой лук своих бровей,
Чтобы ржавым отливом лука его душу
Превратить в добычу – источник спасения и спокойствия.
Румянами наводила на ланиты красу,
Чтобы румянцем похитить терпение его сердца.
Мускусным зернышком украшала щечку,
Чтобы заманить в ловушку птицу его сердца…
Порой, когда ее серебряные руки были заняты работой,
Она находила повод засучить рукава,
Чтобы видны были ее соблазнительные запястья…
Короче говоря, она изобретала сотни уловок,
Кокетничала с ним, где только могла.
День и ночь она прихорашивалась,
Ни на минуту не забывала о своей внешности,
Ибо знала, что посредством взгляда
Любовь проникает в сердце влюбленного.

Страстная любовь Саламана к Абсал, пренебрежение своим положением и обязанностями престолонаследника вызывают упреки со стороны отца-царя и его советника. Влюбленные решают бежать. Они уединяются на необитаемом острове дивной красоты и предаются там страстной любви. Шах, опасаясь, что сын совсем забудет о своем долге, устремляет на Саламана духовное усилие (химмат), которое препятствует его близости с Абсал. Саламан возвращается к отцу, но, когда отец вновь начинает уговаривать его порвать с возлюбленной, впадает в такое отчаяние, что намерен покончить с собой. Влюбленные решают погибнуть вместе – они разжигают в степи костер и, взявшись за руки, восходят на него. Однако погибает в огне лишь Абсал, а Саламан, благодаря направленной на него мысли отца, остается жив.

Смертельная тоска Саламана тревожит шаха, и тот просит мудреца помочь сыну в его горе. В минуты наибольшего отчаяния мудрец показывает Саламану образ Абсал, но постепенно приучает его к созерцанию другого образа – небесной и чистой Зухры. Зухра сходит с небес и занимает место в сердце Саламана, он забывает свою погибшую возлюбленную и обретает новую любовь. Теперь шах считает сына достойным занять престол, дает ему ряд наставлений в искусстве мудрого правления и приводит своих подданных к присяге Саламану.

В заключении Джами указывает, что рассказанная им история – аллегория. Для расшифровки ее внутреннего смысла служат универсальные философско-религиозные категории, воплощенные в персонажах: Шах – это одна из внешних божественных эманаций, называемая действенным разумом (‘акл-и фа‘ал); Мудрец – это изливающаяся от него духовная сила; Саламан – это разумная душа (нафс-и натика), а Абсал – физическое тело. Тело любит душу, ибо без нее оно мертво, душа же любит тело, так как без него она не может осуществить свою миссию на земле. Каждый поворот сюжета в поэме также имеет аллегорическое истолкование. Стремление Саламана к отцу подразумевает возвращение души к Перворазуму, самосожжение олицетворяет умерщвление плоти, охлаждение Саламана к Абсал – наступление духовной зрелости, сближение с Зухрой – достижение высшего духовного совершенства.