Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

Некоторое время сарбазы мужественно сопротивлялись, но это сопротивление стоило им огромных жертв. Видя избиение своей пехоты, Аббас-Мирза бросил ей на помощь конницу, но едва та приблизилась к месту схватки, была немедленно контратакована вторым дивизионом нижегородцев, который, обогнув скалистый овраг, ударил по персидской коннице с флангов и с тыла. Мгновение – и в общей рукопашной рубке все смешалось. А затем персидские всадники, не выдержав удара, развернули коней восвояси.

Теперь ситуация переменилась. И второй дивизион немедленно в помощь третьему ударил уже во фланг обороняющимся персидским батальонам. Бой был жесточайший. Двойного удара персы уже не выдержали и стали быстро откатываться назад. Часть из сарбазов, разбившись на мелкие кучки, попряталась по канавам и в кустарнике. Преследуя бегущих, унтер-офицер Жилин отбил персидское знамя – на красном полотнище золотой лев, сжимающий в лапе обнаженный меч.

Приказав казакам преследовать бегущую персидскую пехоту, Шабельский снова выстроил свои дивизионы и поскакал с ними вправо на помощь сражавшейся в центре пехоте.

Там ситуация все еще была тяжелой. Восемнадцать персидских батальонов атаковали два наши! Но Мадатов из последних сил держал позицию.

Подпустив персов как можно ближе, Вельяминов разрядил по ним картечью все орудия, а когда, неся огромные потери, атакующие смешались, Мадатов выхватил саблю и с криком «ура» повел ширванцев и егерей в отчаянную штыковую атаку.

Очевидцы вспоминали, что это был уже не просто рукопашный бой, а самая настоящая резня. Впереди солдат отчаянно дрались их начальники генерал-майор Мадатов, полковник Симонич и подполковник Греков.

Скоро поражавший персов казацкой пикой Греков пал мертвым, за ним с раздробленной пулей ногой упал Симонич. К нему было кинулись солдаты.

Командир Грузинского гренадерского полка приподнялся на локте:

– Ребята, прочь от меня! Вперед! Там ваше место!

Место убитого Грекова и раненого Симонича заступил опытный и храбрый майор Юдин. Под его началом раздраженные потерей любимых начальников солдаты с еще большим ожесточением атаковали и окончательно опрокинули противника.

Именно в этот момент в гущу персидской пехоты как нож в масло врезались драгунские дивизионы Шабельского, сметая и опрокидывая все на своем пути.

Вымуштрованная англичанами регулярная пехота – оплот и надежда персидской армии – была полностью разбита и рассеяна. Бросая оружие, сарбазы бежали в полном беспорядке и ужасе.

Атаки нижегородцев происходили на глазах Паскевича, который был буквально потрясен мужеством и храбростью драгун. День же Елизаветпольской битвы навсегда стал днем славы Нижегородского полка. Именно с этого дня начинался блестящий период его полковой истории.

…Видя разгром своей пехоты и понимая, что сейчас настанет их черед, персидские артиллеристы быстро взяли свои пушки на передки и в карьер понеслись с места сражения вслед за своей пехотой. При этом мчались они столь стремительно, что драгуны, на своих уже изрядно подуставших лошадях, так и не смогли их догнать на протяжении двенадцати верст до речки Курак‑чай. Как оказалось, на Куракчае стоял главный персидский лагерь. Убегавшие в ужасе пробежали и проскакали мимо него, не задерживаясь там ни минуты.

Персидский лагерь был без малейшего сопротивления занят нашей пехотой. Казаки и драгуны, пока оставались силы, гнали убегавших еще восемь верст, повсеместно догоняя и истребляя противника. Пленных никто не брал. Драгуны были так обозлены, что пощады не давали никому…

Когда войска левого фланга и центра продвинулись слишком далеко вперед, преследуя бегущих персов, Паскевич начал опасаться, что персы использовали еще не все свои резервы и способны контратаковать, а наши линия разорвана и в случае такой контратаки противопоставить персам нам будет нечего.

Поэтому командующий послал адъютанта за умчавшимися вперед батальонами и эскадронами, чтобы вернуть их обратно. Адъютант вернулся ни с чем – остановить ширванцев, грузин, егерей и драгун не было никакой возможности.

* * *

Но сражение не было еще окончено. И если левый фланг и центр персов были уже разгромлены, то на правом они все еще теснили наших.

Персидские пехотные и конные массы на правом фланге все еще теснили казаков к Елизаветполю и обходили русскую линию. Ближайший к правому флангу первый дивизион Нижегородского полка и две роты херсонских гренадер, выдвинутые из резерва, напрягали все силы, чтобы сдержать противника и не дать ему пройти в тыл нашей позиции.

Извещенный о тяжелом положение своего дивизиона, Шабельский потребовал к себе свежую лошадь и поскакал на правый фланг, сопровождаемый ординарцем. К его прибытию казаки и татары были уже оттеснены к самому Елизаветполю. Командовавший пехотой правого фланга майор Гофман отбивался от наседавшего противника при помощи своей единственной пушки. Дивизион нижегородцев стоял в резерве. Видя опасность положения, Шабельский действовал решительно

– Я отменяю все ранние приказы командующего! – объявил он. – И принимаю команду правым флангом на себя!