Персидский гамбит. Полководцы и дипломаты

Ноздри приятно щекочет дымный чад от жарившихся на мангалах кебабов и хурушей, рыбы и шашлыков. Над раскаленными угольями дымятся шампуры с кусками баранины, помидорами и баклажанами. Рядом торгуют одеждой, новыми бешметами и чувяками. Поодаль стучат молотами кузнецы. Всюду сидят нищие, выкрикивая молитвы и шныряют мальчишки. Чем ближе к центру, тем богаче лавки и солидней продавцы. Недалеко от штаба, ближе к Сололаки, большое здание караван-сарая, тоже торгового центра города, но там уже и покупатели, и торговцы другого сорта. Вот в окружении нескольких телохранителей важно проехал какой-то грузинский князь. Вот торговец перс, с выкрашенной хной бородой, вот сопровождаемые офицерами русские дамы пришли посмотреть чего-нибудь экзотического и почтенные грузинские матроны с дочерьми и слугами.

Заезжий театр в этом сезоне представлял тифлисскому обществу сразу два представления – «Разбойники Средиземного моря, или Благодетельный алжирец» и «Ярмарка в Бердичеве, или Завербованный жид». Одна часть общества предпочла посетить «Алжирца – классический пантомимный балет в трех действиях с сражениями и маршами. Другая часть публики предпочла «Ярмарку» – препотешный и разнохарактерный дивертисмент. Настоящие же любители театра желали попасть на оба представления.

Но Тормасова и базары, и театр волновали меньше всего. Дело в том, что Кавказский корпус он принял в самом расстроенном виде. После неудачного похода на Эривань, где полки понесли огромные потери, сейчас они только приходили в себя и только начали немного пополняться рекрутами последнего набора.

Всего в строю, включая войска на Кавказской линии, Тормасов насчитал 28 тысяч пехоты и 16 тысяч кавалерии, с 36 батарейными и 64 легкими орудиями.

Этими ничтожными силами он должен был оборонять весь Кавказ до Куры и Аракса.

Генерал-лейтенант Розен посвящал Тормасова в особенности местной войны:

– В лице персиян и турок мы имеем не столько неприятелей, сколько хищников, думающих только о том, как бы разорить селения, сжечь поля, захватить пленных и отогнать скот. Всеми своими силами они стараются избежать встречи с нашими войсками и, будучи конными, скачут по таким местам, где наша пехота не может их преследовать. Занять главнейшие пункты границы тоже совершенно невозможно, по малочисленности войск. Поэтому для защиты края нам всегда приходится делать большие переходы от одного места к другому, а то и к третьему пункту, уже атакованному неприятелем. Такой способ ведения войны очень утомляет войска, часто доставляя неприятелю возможность иметь успех в своих намерениях.

– Теперь я понимаю и Гудовича, и Цицианова, – только качал головой наместник.

Как ни считал Тормасов варианты использования вверенных ему войск, выходило одно и то же – более четырех батальонов пехоты, шести эскадронов драгун да десяти казачьих сотен на направлении главного удара ему не собрать.

И с этим отрядом предстояло драться как против турок, так и против персов, не имея за спиной почти никаких резервов.

В Петербург новый наместник отправил несколько писем, прося о помощи, но ответа так и не дождался. Россия вступала в эпоху решающих битв с Наполеоном, в эпоху1812 года, и о Закавказье в Петербурге думали в самую последнюю очередь.

* * *

Свое правление Тормасов начал с того, что в августе 1809 года решил выбить турок из Поти – это сразу лишило бы их главной базы снабжения. Кроме этого, оказался бы в полной изоляции вечно мятежный имеретинский царь Соломон.

Во главе предприятия Тормасов назначил князя Тамаза Орбелиани, которому император только что присвоил чин генерал-майора. Орбелиани происходил из старинного княжеского рода, являясь внуком царя Теймураза II. До присоединения Картли-Кахетинского царства к России Орбелиани занимал наследственную должность эшикагабаши (министра) при моурави одной из грузинских провинций. Настоящего боевого опыта у него не было, зато князь был авторитетен среди мингрелов и абхазов, а кроме того, был всецело предан России, что встречалось тогда в Грузии нечасто. В помощь грузинскому князю Тормасов на всякий случай выделил толкового майора Реута.

С самого начала Потийская экспедиция сложилась удачно. Так как Поти с трех сторон окружал сплошной лес, нашему отряду удалось подойти к форштадту крепости скрытно. Три пехотные роты мингрельских и абхазских ополченцев быстро переправили на левый берег реки Риони. Их начальникам Орбелиани с Реутом приказали:

– Занять позицию в трех верстах от крепости, и чтобы мышь не проскочила!

Сам же князь, с остальными войсками и орудиями, в тот же день спустился на пароме вниз по реке. На правом берегу, напротив форштадта, он поставил орудие с прикрытием пехоты, под командой инженер-подпоручика Фреймана. Поручик должен был обстреливать форштадт. Со стороны Батума, чтобы помешать туркам, если бы тем вздумалось помочь осажденным, Орбелиани расположил грузинскую милицию, во главе с князьями братьями Гуриели.