Персона нон грата

— Выступил против Петера Дембински, — пояснил Дон.

— Местный журналист? Ловко пишет, стервец. Надо бы с ним познакомиться поближе.

— Нет ничего проще, — поднял Дональд трубку стоящего на столе телефонного аппарата. — Он тоже этого хочет, вчера я уже говорил о вас, господин Лоранд, и…

Дон не успел досказать. В одно мгновение телефонная трубка оказалась вырвана из его ладони, рука больно завернута за спину, а спина припечатана к стене.

— Ты, — сказал Лоранд, делая между словами паузы, словно пробовал каждое на зуб: то ли выбрал, — ты сказал обо мне? Что ты сказал?

Дон промычал от боли в вывернутой кисти:

— Не помню… Я был пьян… Не помню.

Двумя пальцами Лоранд ткнул сопляка в солнечное сплетение и оставил корчиться на полу. Пока что Дон ему нужен, а в дальнейшем… Лоранд не стал доводить мысль до конца. Требовалось подумать, что делать сейчас. Когда ищейки начнут дышать в затылок, будет поздно. А это может случиться, если информация от цыганки Зиты, журналиста Дембински и бывшего полицейского Фельда окажется в одних руках.

Лоранд сел в кресло, холодно глядя на сучившего ногами Дона, закурил и внезапно с грустью подумал об уходящих, уже ушедших для него вольготных временах. В Европе, уравновешенной гирьками двух военно-политических блоков — НАТО и Организации Варшавского Договора, для Лоранда с его ценным опытом подпольной борьбы имелась непыльная работенка. Когда же противник в образе русского солдата начал таять перед глазами обывателя как утренний туман, у больших боссов секретных служб невольно возник вопрос: так ли нужны сверхтайные дублирующие сети, параллельные официальным структуры разведки, контрразведки и спецпропаганды, созданные на случай войны.

Ответ, увы, был не в пользу Лоранда, который отвечал за специальную подготовку диверсионных групп. Золотые были времена! Для водолазной подготовки своих орлов он выбирал Мальорку, горную совершенствовал на Корсике, а когда чудаки из отдела планирования включили для парней выживание в зимних условиях, Лоранд сумел доказать, что лучше всего для этого подходит… Хоккайдо.

Помимо этих каникул были командировки в Афганистан.

Где-то сейчас бойцы Лоранда, умеющие все — и стрелять, и думать головой, а не задницей? Сегодня каждый из них занят одним — раствориться, уйти в пустоту, подобно японским ниндзя.

Лишь он, их шеф, решил напоследок испытать судьбу. Или судьба решила испытать старину Лоранда, познакомив с энергичной рыжекудрой особой, которая предложила дело, пахнущее большим кушем. Впрочем, судьба тут ни при чем. Дамочку вывел на Лоранда кто-то из боссов спецслужб, и это отчасти польстило: значит, не списали подчистую, помнят и верят в его возможности.

Видели бы они, с кем теперь приходится работать!

— Эй, — властно позвал Лоранд, бросив взгляд на часы. За три минуты Дону пора бы очухаться. — Где бинокль? Хочу поглядеть на русский аэродром.

— Где-то внизу, — прохрипел Дон, поднимаясь с пола. — Принести?

— Ты становишься догадлив, — насмешливо прищурился Лоранд. — И запомни на будущее, мой юный друг: еще одно слово обо мне кому бы то ни было станет твоим последним словом. Ну!

Когда неверные шаги Дона прозвучали по лестнице, Лоранд достал из чемодана портативную радиостанцию и нажал кнопку вызова. Простенькая «уоки-токи» на близком расстоянии давала неплохое звучание. Лоранд даже уменьшил громкость, услышав голос в динамике:

— На связи. «Роджер».

— Около часа назад здесь побывал пожилой мужчина, — сказал Лоранд.

— Да.

— Вы его знаете?

— Да.

— Установите наблюдение. Если представится возможность, надо проверить содержимое карманов.

— Газ?

— Применять запрещаю. Ищите возможности. После девятнадцати ноль-ноль доклад каждые тридцать минут. Вопросы?

— Нет. «Роджер»[1].

— «Овер», — сказал Лоранд, отпуская тангенту, и подумал: из этих двух получится толк. Пареньки не избалованы, знают цену деньгам и не ведают сомнений. Их передал Лоранду свой человек из «Интерпола», застукав на попытке провезти наркотик. Каждый из парней проглотил по десятку ампул, но фокус не вышел, и они готовы были сотрудничать хоть с чертом. Лоранд сделал их своими глазами и ушами, научил владеть холодным оружием, правилами конспирации. Впрочем, всякий человеческий материал годится в работу, у любого найдешь уязвимое место и для каждого — приманку, пока миром правят Жадность, Похоть, Страх, Злоба, Зависть, Гордыня, Сластолюбие. Кое-кто относит эти нормальные человеческие позывы к смертным грехам. Лоранд считал их семью королями, которые помогут в начатой им последней игре.

На лестнице послышался шум. К голосу Дона неожиданно прибавился еще чей-то, женский, высокий, а ступени скрипели так, будто наверх втаскивали рояль.

Это был не рояль. Это была Барбара, которую подталкивал сзади Дон, завернув руку за спину. Парню явно пошел на пользу урок, испытанный на собственной шкуре.

Лоранд сказал:

— Молодец!

Барбара сердито вырвала руку и поправила растрепавшуюся прическу:

— Я хотела идти домой, а он…