Перспективы украинской революции

промышленности. Начались самостоятельные попытки, которые привели бы к полному

перевороту в большевицкой экономической системе. Так как сутью этой системы

является крайняя эксплуатация всех сил и средств народа и человека для построения

государственного экономически-военного потенциала. Только ним пользуется правящая

коммунистическая клика, побуждая экспансию большевицкого империализма. Держать

народы и каждого человека в постоянной нищете и в невольничьей экономической

зависимости от государственной бюрократии – это, вместе с полицейским террором,

основной способ большевицкого господства. Для оправдания этой системы большевики

декларируют постулат, что построение социалистического хозяйства должно проходить

ранее удовлетворения жизненных потребностей населения. В данном построении они

планируют все более далекие цели, так что момент, когда народное хозяйство станет на

службу актуальным жизненным потребностям народа, отодвигается в бесконечность и

еще дальше. В этой экономической политике обслуживание запросов населения сводится

к самому необходимому минимуму и есть предмет для разных пропагандистских

спекуляций.

Маленковский тезис о том, что достигнутый уровень индустриализации

позволяет уделить больше внимания и средств потребительской продукции, был

невыгоден большевикам, так как лишал их основного аргумента в оправдывании

прошлого курса и, в развитии, требовал бы далеко идущей перестройки всей

экономической политики. Это использовали конкуренты Маленкова в борьбе за власть, в

частности – Хрущев. О том, что именно эти моменты стали камнем преткновения и

разлада в кремлевской клике, свидетельствуют первые основные заявления и действия

Хрущева после прихода к власти, которые стали откатом от тактики Маленкова.

Так же, как и Маленков, Хрущев увидел необходимость сделать какие-нибудь

уступки перед всеобщим желанием перемен, чтобы избежать взрыва общей

антибольшевицкой революции. Его тактика была направлена на то, чтобы обойти

неизбежность значительных реальных уступок, перевести внимание из экономической

плоскости во внутриполитическую и тем самым разрядить напряжение. Это были, как бы

далеко идущие перемены, в действительности лишенные реального содержания. План

Хрущева, чтобы широко разрекламированные перемены на самом деле свести к

малозначимым делам и такой тактикой обмануть народы – это лишь одна сторона дела.

Другая же показывает очень четко, какую опасность увидел Кремль в увеличении

антибольшевицких настроений среди всех, казалось бы, окончательно покоренных

народов. Глупо допускать, что Хрущев и вся верхушка КПСС не отдавали себе отчета в

том, что они, осуждая сталинизм или хотя бы некоторые его, типичные для

большевицкой системы, практики, затрагивают фундамент системы. Если уж они на то

решились, то только потому, что этим надеялись успокоить антибольшевицкие

настроения, повернуть их против одного только прошлого и разгладить напряженность

обещаниями поправить и демократизировать всю систему. В национальной политике

Кремль считал обязательным хотя бы создать видимость далеко идущих реформ в

направлении увеличения автономии союзных республик. Кроме различных мер

юридически-правового

характера,

в

этом

направлении

проводятся

разные

пропагандистские мероприятия, которые должны создать ощущение, что в СССР, кроме

московитов, и другие народы тоже могут пользоваться все большими правами.

Например, в отношении Украины эта пропаганда усиливается все больше с каждым

разом.

Общей чертою тактик Маленкова и Хрущева является отклонение от прежнего

курса бескомпромиссности времен Сталина. Причиной этого стало единение и рост

антибольшевицких настроений до такой степени, что их уже не могла укротить

большевицкая система одними насилием и террором. Замена маленковской тактики

хрущевской вытекала из попыток кремлевской верхушки свести неминуемые уступки

режима к самым незначительным. Однако, хотя Хрущев устранил Маленкова для того,

чтобы уменьшить его уступки, но сам был вынужден объявить о значительно более

далеко идущем и опасном отступлении от вроде бы неизменного курса. Его попытки,

вывести большевизм из кризисной ситуации одними только тактическими маневрами и

пропагандистскими эффектами, не удались. Стремление перехитрить народы

превратилось в самообман. Так как мероприятия по внутреннему укреплению и

консолидации компартии путем реабилитации и возвращения влияния осужденных

коммунистических лидеров, а также введения так называемого коллективного

руководства, никто не принял за настоящие уступки в пользу народа. В то же время,

пропагандистское оформление этой тактики, которое должно было вызвать впечатление

далеко идущих реформ, но было лишено реального содержания, народ вполне