Перспективы украинской революции

подтверждает убеждение, что ни западные государства, ни СССР не планируют атомную

войну в расчете на ее молниеносное и победное развитие. Если Москва сама не решается

на атомную войну, то одновременно рассчитывает на то, что в западных государствах

страх к войне вообще, а к атомной тем более, имеет значительно более сильное и

останавливающее влияние. И именно на таких расчетах могут строиться очень смелые и

рискованные спекуляции Москвы. Каждое проявление страха к войне на Западе будет

еще больше укреплять московскую агрессивную политику устрашения войной. Но,

скорее всего, на том не кончится.

Большевики могут, вопреки собственным утверждениям и западному мнению,

предполагать, что война в современной ситуации формой и размерами не обязательно

разрастется в атомную мировую войну, а удерживаемая в определенных границах будет

и дальше успешным средством их экспансии. Приняв такой постулат, Москва может

снова развязать серию ограниченных конфликтов, чтобы пробивать ими сопротивление

там, где другие средства не приносят успеха, и постепенно расширять свое господство

над другими народами.

Какие есть основания для такого допущения? Первое – это вышеупомянутый

расчет на то, что западные государства боятся великой атомной войны больше, чем

большевики. Значит, они будут любой ценой оттягивать момент применения атомного,

термоядерного и ракетного оружия, то есть применят его лишь в крайне острой

необходимости. Но большевики надеются, что провоцированные ними ограниченные

войны и такие же агрессивные намерения не вызовут крайней реакции Запада и дадут им

возможность расширять свою экспансию без особого риска. Крайняя реакция Запада на

большевицкую агрессивность зависит в первую очередь от территории, размеров и

характера военного конфликта, то есть от тех факторов, которые большевики могут

регулировать сами, как агрессоры. Если бы они напали прямо на какое-нибудь из

западных государств на его собственной территории или начали бы воевать тяжелым

ракетным термоядерным вооружением, тогда западный блок был бы вынужден

отплатить оборонной атомной войной. Но они, наверное, не рассчитывают на такую

реакцию Запада в ситуации, когда начинают периферические войны, ограниченные

применением обычного вооружения, в которых западные государства будут защищать

свои интересы и позиции тоже в ограниченном объеме, так как те не будут иметь для них

первоочередного жизненного значения. Москва надеется, что в таких случаях Запад, как

и в предыдущие разы, не будет расширять размеры и остроту конфликта и не применит

оружие массового поражения.

Другой фактор, который может толкнуть СССР к ограниченным военным

агрессиям – это соотношение потенциальных возможностей постоянно готовых военных

сил в части так называемых обычных вооружений. В этом плане советы имеют

преимущество над западными государствами. Поэтому советская инициатива в

ограниченной войне, в которой оба блока воевали бы только конвенциальным оружием

без мощных средств дальнего, массового уничтожения, обещает для Москвы, как для

агрессора, начальное преимущество. Она также может рассчитывать на то, что западные

государства предпочтут проиграть в малой, периферической войне и понести некоторые

ограниченные потери вне собственных стран, чем расширять войну или начать ее

превращение в мировое атомное пожарище.

Чтобы не спровоцировать тотально-военную реакцию Запада, Москва,

правдоподобно, при разжигании военных конфликтов будет применять тактику

прикрытия и уменьшения их объема и остроты. Такая тактика отвечает стратегии

постепенной империалистической экспансии и подкрадывания Москвы. В ее применении

имеется много возможностей. Типичный пример такой тактики – когда Москва

официально не принимает участия в войне, спровоцированной нею, а проводит ее через

посредников, руками своих сателлитов или так называемых «добровольцев». А

непосредственное, открытое участие Москвы в войне может быть замаскировано как-бы

«гуманными» мотивами вооруженной интервенции.

Как видим, сегодняшнее развитие военной техники в обоих блоках, ну, никак не

является гарантией от возникновения ограниченных военных конфликтов. Решающее

влияние тут имеет политически-волевая позиция с обеих сторон, в частности

неослабляемая динамика московского империализма, который не сталкивается с

соответствующей решимостью западных государств. Доминирование советской

экспансии при выясненном здесь соотношении военных потенциалов дает большевикам

главную инициативу в формировании международной ситуации и позволяет им

пользоваться не только угрозами войны, но и военной агрессией.

Основные изменения в вопросе войны могут придти тогда, когда изменится

соотношение сил между обоими противостоящими блоками не только в плане военной