Перстень царицы Ульяны (СИ)

Егоров с супругой угощали меня, как дорогого гостя, но я в основном только пил чай: бабка ждала к обеду. В процессе я не забывал расспрашивать их о жителях улицы и мысленно составлял картину происходящего. Семёновская представляла собой небольшую улицу, по двенадцать домов с каждой стороны. Все соседские семьи Егоровы так или иначе знали. В основном здесь жили ремесленники – кузнецы, плотники, один каретных дел мастер. Обычные. Господи, как мне уже начинало не нравиться это слово. На всякий случай я составил схему расположения домов с фамилиями владельцев, после чего, пообещав супругам внести расследование в список особо актуальных, откланялся.

Возвращался я так же, через Колокольную площадь. Купил восточных сладостей к чаю и петушков на палочке, как и собирался. Бабка их не любит, а вот Митька за цветной леденец душу продаст. Да и с соседскими ребятами поделюсь, почему нет? С детьми из ближайших к бабкиному терему домов у нас сложились вполне дружеские отношения. Пару раз они нам даже помогали. Нашли пропавшего кота тётки Варвары – уж больно она по нему убивалась, а у нас в те дни завал был, да ещё что-то похожее по мелочи. Короче, ребята чуть ли не дрались за возможность «подмогнуть органам».

Я шёл домой в самом радужном настроении. Стрельцы у ворот стояли уже другие, мы поздоровались и обменялись парой фраз. Митька колол дрова на заднем дворе.

- Здрасьте, Никита Иваныч! А я вот тут это!.. – он так резво замахнулся топором, что я испугался, как бы тот не улетел в окно. Яга тогда нашего младшего сотрудника не то что в щенка или петуха – в лапоть превратит.

- Аккуратнее! – прикрикнул я. – Не убей тут никого. Как закончишь – на вот тебе за усердие, - я положил леденец на чурбак у забора и двинулся в дом.

- Рад стараться, батюшка участковый! – донеслось мне в спину.

Бабка уже собрала обед и теперь ждала меня, сидя за столом и подперев щёку сухоньким кулачком.

- Мой руки, Никитушка, да и к столу. А уж опосля расскажешь, чего доведался.

- Слушаюсь! – я вытянулся в струнку и щёлкнул каблуками. Яга хихикнула. – А вы-то?

- Да и я с тобой перекушу, касатик. Стрельцов я вон уже отправила, Митька с базара всё свежее привёз. Говорит, даже к Матрёне не цеплялся. Вроде не врёт.

- Ух ты, - присвистнул я. – Значит, правильно я ему леденец купил.

Я вымыл руки и сел за стол. Яга поставила передо мной тарелку щавелевых щей, положила краюху хлеба и придвинула крынку со сметаной. Я молча принялся за еду. Мог бы перекусить и у Егоровых, но смысл? Бабкина стряпня всё равно вкуснее, да и обидится Яга, если я отказываться начну.

- Пока тебя не было, спокойно всё было, - продолжила доклад бабка. – Васенька комнатку твою подмёл да за мёдом сбегал. Шмулинсон заглядывал, видеть тебя хотел, ну так я ему сказала, что не сегодня, заняты мы.

- И правильно, не до него, - кивнул я. Яга принялась нарезать пирог с капустой. – Мне поменьше, бабуль. Нам ещё к царю идти, да и отец Кондрат наверняка угощать начнёт.

- Сам ведь добавки потом попросишь, - хмыкнула бабка, забирая у меня пустую тарелку из-под щей. – Ешь, Никитушка, когда там тот отец Кондрат… а силы тебе нужны, ты у нас один участковый на весь город.

И то верно. Мы с Ягой налили по первой чашке чая.

Когда мы наконец выбрались в сторону храма Ивана Воина, было часа четыре. К восьми нас ждал государь. Можно никуда не торопиться. Митьке было дано задание следить за порядком в отделении, Яга подцепила меня под локоть, и мы вышли за ворота.

В моём мире я был убеждённым атеистом. Здесь же, постоянно сталкиваясь с проявлениями различной нечистой силы, я постепенно приходил к выводу, что глупо отрицать наличие силы и светлой. А уж когда я увидел, как заступничество святого Ивана Воина породило ослепительную молнию, проткнувшую брюхо Вельзевула, - вот тогда я окончательно убедился, что некая защита у этого мира есть. Пусть, возможно, не в том виде, в каком её принято представлять, но есть – это точно. Не скажу, что, осознав это, я истово уверовал и прописался в церкви, но всё же что-то в моём мировоззрении изменилось.

Храм заступника всех служивых людей Ивана Воина был мне особенно симпатичен. Я бывал, на самом деле, не только там – в других тоже, однако именно там мою душу охватывал невыразимый покой, как будто кто-то неведомый снимал с моих плеч груз ответственности за этот город. Храм Ивана Воина был небольшим и очень уютным. К тому же с настоятелем у нас сложились вполне приятельские отношения – и это несмотря на то, что он дважды сидел у нас в порубе. Короче, в гости к отцу Кондрату я шагал сейчас с лёгкой душой и предвкушением приятной беседы.

Я, честно говоря, и думать забыл о воскресшей собаке.

Яга семенила рядом, по-прежнему держась за мой локоть. Мне показалось, что она над чем-то задумалась. Я решил не лезть с разговорами – сама скажет, когда придёт время.

Бабка не заставила себя долго ждать.

- Никитушка…

- Да?

- Пока ты у Егоровых был, я, старая, решила карты раскинуть. Погадать, стало быть.