Первая чеченская

Никого из наших тогда наградами и вниманием не обделили. Офицерам и даже прапорщикам именное оружие вручили, хотя оно только офицерам положено. Пятерым из нашего отряда присвоили звание Героя России, бойцам ордена и медали дали. Мне — звание подполковника досрочно, звезду Героя и именной пистолет. В этом плане начальство свои грехи замаливало хорошо. Это я сейчас понимаю, что они таким образом просто-напросто закрывали нам рот. Моё убеждение таково: геройство одного — промах кого-то другого, который обязан был сделать всё должным образом.

Я с чистой совестью ношу эту звезду. И звание своё, и всё остальное я заслужил не только этой операцией, но и всей своей службой. С того самого момента, когда я звание Героя России получил, и до сегодняшнего дня я не отношусь к этому как к своей личной награде. 173-й отряд армейского спецназа, которым я командовал, к тому времени неплохо отвоевал. Результаты у нас были внушительные. И я до сих пор считаю, что моя Звезда Героя — это результат работы всех солдат и офицеров отряда. Один я бы ничего не сделал.

Война не закончилась, пока не похоронен последний солдат

В ноябре 2014 года законодательно была установлена новая памятная дата — День Неизвестного солдата, который будет ежегодно отмечаться 3 декабря. В официальных документах сказано, что «этим законом увековечивается память, воинская доблесть и бессмертный подвиг российских и советских воинов, погибших в боевых действиях на территории страны или за её пределами, чьё имя осталось неизвестным».

Почему возникла сама идеи установления нового памятного дня? Дело в том, что до сих пор на территории России и за её пределами остаются лежать непогребенными безвестные останки многих наших воинов, сражавшихся за Родину. Если говорить о Великой Отечественной войне, то, по официальным данным, пропали без вести и попали в плен 3 396 400 военнослужащих, а вернулись из плена 1 836 000 человек. То есть судьба около полутора миллионов советских солдат и офицеров до сих пор неизвестна…

Следующей серьёзной войной, хотя и не сравнимой по масштабам с Великой Отечественной, была война в Афганистане. За время боевых действий на территории Афганистана попало в плен и пропало без вести 417 военнослужащих. Из них 130 были освобождены до вывода советских войск из Афганистана в 1989 году. На сегодня неизвестна судьба около 300 военнослужащих. Такое относительно небольшое количество пропавших без вести связано, прежде всего, с тем, что советская армия воевала в Афганистане очень организованно.

После окончания войны в Афганистане прошло всего пять лет, и началась Первая чеченская военная кампания. Ситуация с пропавшими без вести времён Великой Отечественной войны повторилась вновь, хотя и не в таком масштабе. По официальным данным, в Первой чеченской кампании попали в плен и пропали без вести 1 231 человек.

Особой проблемой стало огромное количество неопознанных тел наших солдат и офицеров, погибших при Первом штурме Грозного в январе 1995 года. Было принято решение организовать опознание этих тел на базе Центральной лаборатории медико-криминалистической идентификации в Ростове. От Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга работу по идентификации тел возглавил тогда ещё капитан И.А. Толмачёв.

Рассказывает начальник кафедры судебной медицины Военно-медицинской академии полковник Игорь Анатольевич Толмачёв:

— У войны в Чечне есть ещё одно страшное измерение, о котором даже говорить невероятно сложно. В январе 1995 года сотни наших бойцов погибли самым страшным для солдата способом — в безвестности. При первой возможности тела таких погибших отправляли в Ростов. Было принято решение именно там организовать работу по идентификации их останков. И в самом начале февраля 1995 года меня из Академии откомандировали в Ростов в 124-ю судебно-медицинскую лабораторию для оказания методической помощи. Перед нами стояла задача установить личности погибших.

Приехал я на место 4 февраля. Ситуация обстояла следующим образом: на территории Ростовского окружного военного госпиталя была огорожена площадка. На ней установили несколько больших армейских палаток. Внутри палаток находились станки Павловского — металлические стеллажи для размещения носилок. На этих носилках и лежали неопознанные останки наших погибших солдат и офицеров. К моему приезду неопознанных тел было больше двухсот. В феврале в Ростове обычная температура — ноль градусов. Но уже к марту должно было значительно потеплеть. У всех было понимание того, что надо торопиться.

В то время в Ростов уже приезжали родственники пропавших без вести. Многие из них до этого побывали в Чечне. Часто матери пропавших без вести объединялись и отправлялись прямо к местам боёв. Они вступали в переговоры с боевиками, выкупали живых пленных и тела погибших…