Первая кровь

— Нет! — протянул Де Шинье. — У вашего, так сказать, Губернатора — манускрипты второй эпохи. Со времён, когда на земле осталась только однотелая раса, а божественный пар пользовали друиды–язычники. Полторы — две тысячи лет назад, по примерным подсчётам. Скрижали выбиты много ранее.

— Если они настолько древние, как их смогли прочесть?

— Ключ! Кто бы не написал эти послания, он оставил подсказки. Символы, которые во все времена имеют одно и то же значение. Небо, земля, огонь, страх, боль… Понимаешь?

— Не совсем. Получается, что создатели скрижалей и Правые церкви существовали параллельно?

— Неверное умозаключение, — архивариус зашарил рукой в саквояже. — Да где же она! Пустоумие тебя побери.

В недрах чемоданчика что–то звякнуло и в свете керосиновых ламп показалось бутылочное горлышко.

— Мы с тобой потомки расы друидов, поклонявшихся Трёхликому, Борфею и ещё невесть кому. Потом появился Святой Люций и привёл всё к единому знаменателю. Остались только церкви Правого толка. Чем ты занимался в семинарии? Распивал с однокурсниками шмурдяк? — Де Шинье отхлебнул из бутылки и протянул черпию. Тот учтиво отказался.

— В семинариях учат только новейшей истории, — Брюмо поднял лампу повыше, разглядывая накрытую колпаком пластину.

— А куда исчезли эти тирийцы?

— Скрижали оставили не тирийцы. Не было такого народа. Библиотеку нашли в местечке Тирийский трезубец, что на архипелагах. Отсюда и название. Куда они исчезли, неизвестно. Но моё мнение — это некие наблюдатели извне, которые не вмешивались в историю, но фиксировали происходившие вокруг них события. Возможно, что и сам Трёхликий не подозревал об их существовании.

— Наблюдатели за богами, — задумчиво произнёс Артур. — Как такое возможно?

— Уж не знаю. Но доподлинно известно, что в своих посланиях они никогда не упоминали о себе. Только описываемые ими события.

— У нас появилась хорошая возможность узнать об этом побольше, — угрюмо заметил Брюмо.

— Осталось найти нужную скрижаль.

— Реликвий не так уж и много. Всего девяносто семь штук, — Де Шинье кивнул на ровные ряды киотов.

— И Вы изучили их все?

— А как же! Только мало что понял.

— Как так?

— Ключ даёт направление, в котором нужно двигаться, но не открывает сам алфавит. Некоторые знаки появляются единожды и сравнить их не с чем. Нужно знать значение хотя бы одного символа, чтобы разгадать остальные.

— Тогда зачем ключ?

— Понимаете ли, особенностью этого языка является двоякость. В именах и словах одинаковые знаки имеют разное значение.

— У нас есть имена, — Артур постучал себя по виску.

— Тогда предлагаю закончить с разговорами и приступать.

— Полностью согласен. Напомните имя нашего божества?

— Гиларт–Бренна–Менос, — Артур отчеканил давно заученные слова.

Де Шинье окинул взглядом помещение и направился в противоположный угол.

— Так! Тройное имя. Где же я… — архивариус подошёл к одному из киотов. — Вот. Кажется, здесь. Бр…бр…бр. Разделение целого. Стенания сердца. Хм! — архивариус потёр лоб.

— Что не так?

— Всё как раз так! Где же Вы раньше были, юный черпий?! Я полжизни посвятил расшифровке, а оказывается всего–то нужно… Удивительно!

— Может, расскажите, что случилось? — Брюмо начал терять терпение.

— Получается совершенно другой смысл. Дайте–ка мне бумагу и карандаш. Там, в саквояже.

Когда Артур принёс старику всё необходимое, тот уединился в сторонке и несколько минут что–то чиркал в блокноте. Потом перешёл к другому киоту. Ненадолго задержался и направился к следующему. Так продолжалось почти два часа. Брюмо, всё это время, нетерпеливо вышагивал рядом.

— Подойдите! — Де Шинье наконец–то махнул рукой. — Нашёл твоего гермафродита!

— Это очередная шутка, Де Шинье? — Брюмо с недоверием глянул на архивариуса.

— Какие могут быть шутки?! Мне наконец–то открылся истинный смысл послания! Эдельманн, теперь я доверяю вам, как своему покойному отцу! Слушайте!

Архивариус перелистнул блокнот на две страницы назад и поправил монокль.

— У Трёхликого действительно был сын. Или точнее, два сына и дочь в одном лице. Всё, как вы говорили! Вот. Цитирую в привычном для нас смысловом порядке:

«… расы прониклись друг другом. Порядок нарушен. Последний Трёхтелый отныне обращается в керму» — так в послании именуется божественный пар. — «Время двух рас иссякло…»

— Дальше символы не сохранились. Следующий отрывок…

«…семя всходит дольше положенного, убивая мать. Жрецы спасли саморазмножающуюся сверхрасу. Источник тёмного пара, породивший от своей плоти близких к оси, но живущих в земле. Имя его Гиларт–Бренна–Менос».

— Живущие в земле? Интересно, кто это может быть? — сдвинул брови Де Шинье.

— Те самые исполины. Они появились из ниоткуда.