Первая любовь

Her bosom was heaving close to me, her hands were caressing my head, and suddenly-what were my emotions at that moment-her soft, fresh lips began covering my face with kisses ... they touched my lips....	Ее грудь дышала возле моей, ее руки прикасались моей головы, и вдруг -- что сталось со мной тогда! -- ее мягкие, свежие губы начали покрывать все мое лицо поцелуями... они коснулись моих губ...
But then Zina?da probably guessed by the expression of my face that I had regained consciousness, though I still kept my eyes closed, and rising rapidly to her feet, she said:	Но тут Зинаида, вероятно, догадалась, по выражению моего лица, что я уже пришел в себя, хотя я все глаз не раскрывал, -- и, быстро приподнявшись, промолвила:
'Come, get up, naughty boy, silly, why are you lying in the dust?'	-- Ну вставайте, шалун безумный; что это вы лежите в пыли?
I got up.	Я поднялся.
'Give me my parasol,' said Zina?da, 'I threw it down somewhere, and don't stare at me like that ... what ridiculous nonsense! you're not hurt, are you? stung by the nettles, I daresay?	-- Подайте мне мой зонтик, -- сказала Зинаида, -вишь, я его куда бросила; да не смотрите на меня так... что за глупости? Вы не ушиблись? чай, обожглись в крапиве?
Don't stare at me, I tell you....	Говорят вам, не смотрите на меня...
But he doesn't understand, he doesn't answer,' she added, as though to herself.... 'Go home, M'sieu' Voldemar, brush yourself, and don't dare to follow me, or I shall be angry, and never again ...'	Да он ничего не понимает, не отвечает, -прибавила она, словно про себя. -- Ступайте домой, мсьё Вольдемар, почиститесь, да не смейте идти за мной -- а то я рассержусь, и уже больше никогда...
She did not finish her sentence, but walked rapidly away, while I sat down by the side of the road ... my legs would not support me.	Она не договорила своей речи и проворно удалилась, а я присел на дорогу... ноги меня не держали.
The nettles had stung my hands, my back ached, and my head was giddy; but the feeling of rapture I experienced then has never come a second time in my life.	Крапива обожгла мне руки, спина ныла, и голова кружилась, но чувство блаженства, которое я испытал тогда, уже не повторилось в моей жизни.
It turned to a sweet ache in all my limbs and found expression at last in joyful hops and skips and shouts.	Оно стояло сладкой болью во всех моих членах и разрешилось наконец восторженными прыжками и восклицаниями.
Yes, I was still a child.	Точно: я был еще ребенок.
XIII	XIII
I was so proud and light-hearted all that day, I so vividly retained on my face the feeling of Zina?da's kisses, with such a shudder of delight I recalled every word she had uttered, I so hugged my unexpected happiness that I felt positively afraid, positively unwilling to see her, who had given rise to these new sensations.	Я так был весел и горд весь этот день, я так живо сохранял на моем лице ощущение Зинаидиных поцелуев, я с таким содроганием восторга вспоминал каждое ее слово, я так лелеял свое неожиданное счастие, что мне становилось даже страшно, не хотелось даже увидеть ее, виновницу этих новый ощущений.
It seemed to me that now I could ask nothing more of fate, that now I ought to 'go, and draw a deep last sigh and die.'	Мне казалось, что уже больше ничего нельзя требовать от судьбы, что теперь бы следовало "взять, вздохнуть хорошенько в последний раз, да и умереть".