Первая любовь

Byelovzorov sat sullen and red-faced in a corner, buttoned up to the throat; on the refined face of Malevsky there flickered continually an evil smile; he had really fallen into disfavour with Zina?da, and waited with special assiduity on the old princess, and even went with her in a hired coach to call on the Governor-General.	Беловзоров сидел угрюмо в углу, весь застегнутый и красный, на тонком лице графа Малевского постоянно бродила какая-то недобрая улыбка; он действительно впал в немилость у Зинаиды и с особенным стараньем подслуживался старой княгине, ездил с ней в ямской карете к генерал-губернатору.
This expedition turned out unsuccessful, however, and even led to an unpleasant experience for Malevsky; he was reminded of some scandal to do with certain officers of the engineers, and was forced in his explanations to plead his youth and inexperience at the time.	Впрочем, эта поездка оказалась неудачной, и Малевскому вышла даже неприятность: ему напомнили какую-то историю с какими-то путейскими офицерами -- и он должен был в объяснениях своих сказать, что был тогда неопытен.
Lushin came twice a day, but did not stay long; I was rather afraid of him after our last unreserved conversation, and at the same time felt a genuine attraction to him.	Лушин приезжал раза по два в день, но оставался недолго; я немножко боялся его после нашего последнего объяснения и в то же время чувствовал к нему искреннее влечение.
He went a walk with me one day in the Neskutchny gardens, was very good-natured and nice, told me the names and properties of various plants and flowers, and suddenly, ? propos of nothing at all, cried, hitting himself on his forehead,	Он однажды пошел гулять со мною по Нескучному саду, был очень добродушен и любезен, сообщал мне названия и свойства разных трав и цветов и вдруг, как говорится, ни к селу ни к городу, воскликнул, ударив себя по лбу:
'And I, poor fool, thought her a flirt! it's clear self-sacrifice is sweet for some people!'	"А я, дурак, думал, что она кокетка! Видно, жертвовать собою сладко -- для иных".
'What do you mean by that?' I inquired.	-- Что вы хотите этим сказать? -- спросил я.
'I don't mean to tell you anything,' Lushin replied abruptly.	-- Вам я ничего не хочу сказать, -- отрывисто возразил Лушин.
Zina?da avoided me; my presence-I could not help noticing it-affected her disagreeably.	Меня Зинаида избегала: мое появление -- я не мог этого не заметить -- производило на нее впечатление неприятное.
She involuntarily turned away from me ... involuntarily; that was what was so bitter, that was what crushed me!	Она невольно отворачивалась от меня... невольно; вот что было горько, вот что меня сокрушало!
But there was no help for it, and I tried not to cross her path, and only to watch her from a distance, in which I was not always successful.	Но делать было нечего -- и я старался не попадаться ей на глаза и лишь издали ее подкарауливал, что не всегда мне удавалось.
As before, something incomprehensible was happening to her; her face was different, she was different altogether.	С ней по-прежнему происходило что-то непонятное; ее лицо стало другое, вся она другая стала.
I was specially struck by the change that had taken place in her one warm still evening.	Особенно поразила меня происшедшая в ней перемена в один теплый, тихий вечер.
I was sitting on a low garden bench under a spreading elderbush; I was fond of that nook; I could see from there the window of Zina?da's room.	Я сидел на низенькой скамеечке под широким, кустом бузины; я любил это местечко: оттуда было видно окно Зинаидиной комнаты.