Первая Мировая. Война между Реальностями. Книга вторая

Недокомплект патронов вынуждал ограничивать стрелковую подготовку запасников, подготовка же частей и соединений не велась вообще. В результате войска наступали с ходу на подготовленную и неразведанную неприятельскую оборону, при этом взаимодействовать с артиллерией пехота не умела. Ее этому не учили, как и многому другому. То есть наступление сводилось к плохо организованной попытке реализовать перевес в живой силе. При этом частям иногда даже удавалось врываться в расположение противника и захватывать его боевые позиции. Но здесь они неизбежно теряли управление со стороны старших начальников, попадали под фланговый удар германских частей или под огонь неприятельской артиллерии — и сдавались в плен.

Как это всегда и происходит, стремление начать операцию как можно быстрее привело к постоянным задержкам. Между тем наступила весна, и местность в Белоруссии и Прибалтике стала совершенно непроходимой. Ранее А. Эверт писал:

«…в середине марта (по старому стилю), а может быть, и несколько раньше, надо ожидать начала весенней распутицы. Полученные же мною сведения о районе, намеченном для наступления, показывают, что в весеннюю распутицу он или крайне тяжел или вовсе непригоден для военных действий: большие болотистые пространства становятся непроходимыми, многие озера, выходя из берегов, сливаются вместе в непрерывную цепь, почва растворяется настолько, что передвижение становится почти невозможным».

Командующие на местах твердо стояли за наступление зимой, пока Двина и озера скованы льдом. Такое решение и было принято, тем не менее, обеспечить войска винтовками и сосредоточить артиллерию удалось лишь к середине марта. Распутица уже началась, но отложить операцию на лето после того, как ее два месяца всячески «ускоряли», было очень сложно. Ни М. Алексеев, ни А. Эверт, ни А. Рагоза не захотели брать на себя за это ответственность.

Восемнадцатого марта пехота пошла в атаку.

Двумя днями раньше, 16 марта, А. Эверт, командующий Западным фронтом, передал командованию 2-й армии свою оперативно-тактическую инструкцию из 17 пунктов. Документ, действительно, интересный, особенно если учесть, что он передан на уровень штаба армии за 40 часов до начала наступления, а в штабы дивизий попал, надо полагать, ночью перед боем.

Поражает, прежде всего, что в начале третьей военной кампании такой умный человек, как А. Эверт считает необходимым перед самым наступлением разъяснять своему командарму, что «резервы [нужно] располагать так, чтобы возможно было своевременно поддержать и развить успех», что «должна быть постоянно самая тщательная охрана флангов и непрерывная тщательная разведка», а «контратака противника должна встречаться самой энергичной атакой резервов», что «местность должна быть всеми изучена по карте и, по возможности, на самой местности», что «необходимо организовать воздушную разведку во время боя», что нужно «устраивать в неприятельских заграждениях не одни широкие ворота, а ряд коридоров», а также полезно «принять все меры для достижения связанности действий артиллерии, пехоты, бомбометов, пулеметов, саперов», что «батареям, по которым противник успел пристреляться, [желательно] перед боем менять свои позиции» и далее в том же духе.

Замечателен первый пункт боевой инструкции: «Атаку производить на всем активном участке, не намечая заранее определенной точки главного удара». Сама по себе идея совершенно правильная, но ведь для этого нужно вполне определенным образом развернуть наступающие войска и, главное, поддерживающую их артиллерию. Понятно, что в ночь перед боем перегруппировать войска уже поздно, во всяком случае, в условиях белорусского бездорожья.