Первенцы русской свободы

Комиссия определила допросить по делу Молчанова. На запрос Комиссии 26 же сентября Молчанов отвечал несколько неясно, что копия с письма Рылеева не у него найдена и её никогда у него не было, но стихи на 14 декабря получены им действительно от Алексеева. О подробностях получения Молчанов сообщал следующее:

«Которого числа именно я получил оные стихи, точно упомнить не могу; а получил их в феврале месяце, проходя из Москвы в Петербург с ремонтом. Говоря про Пушкина стихи, он, Алексеев, и сказал, что у него есть последнее его сочинение, и показал оные мне; я у него попросил их списать,— без всякого намерения, но только из одного желания иметь Пушкина сочинения стихи. Чьей рукой оные стихи были написаны, я этого не знаю, а для чего я не предъявил оных начальству, потому что не пожелал, чтобы оные стихи могли иметь какое дурное влияние на других».

В дополнение к этому показанию Комиссия постановила спросить у Молчанова, кем и когда именно были найдены возмутительные стихи на 14 декабря, те ли самые, которые при деле имеются, или какие другие, а также была ли на полученных им от Алексеева стихах сделана надпись «на 14 декабря» или нет. Ответ Молчанова опять был не совсем ясен. Он отвечал (26 же сентября):

«Оные стихи никогда у меня найдены не были, а дал я их русскому учителю Леопольдову, который и показал, что получил их от меня; стихи точно те самые, которые я дал Леопольдову, но они переписаны, ибо я дал их ему, они были написаны на четвертушке; а письма не было, которого я никогда не видал; — что ж касается была ли надпись над стихами, этого я совершенно не помню: а можно будет видеть по тем, которые я дал Леопольдову. О теперешнем жительстве Леопольдова не знаю».

На сцену выдвигалось новое лицо, которое необходимо было допросить. Отнесясь к московскому обер-полицмейстеру[811] с предложением доставить Леопольдова в Комиссию, Комиссия 27 сентября затребовала от Алексеева и Молчанова подробных указаний о месте передачи преступной рукописи и её внешнем виде. Алексеев ответил, что он отдал Молчанову стихи в Новгороде, но формата и цвета бумаги не помнит: он твёрдо помнит только то, что они были переписаны им собственноручно. Молчанов подтвердил, что стихи получил в Новгороде. «Бумага,— показывал он,— кажется, была белая, а верно не помню,— бумага была белая с чёрными кантиками; а дал я их, эти стихи, в июне месяце русскому учителю Леопольдову». Против этого показания Молчанова Комиссия выставила Молчанову следующий вопрос:

«В дополнительном Вашем показании, данном Вами в суде вчерашнего числа, Вы пишете, что была ли надпись над стихами, этого совершенно не помните, а можно видеть по тем, которые Вы дали Леопольдову, но почему же вы в подписке Вашей, данной 8 числа сентября, объявили именно сими словами[812]: что Вами получены стихи сочинения Пушкина на 14 декабря; объясните на сие, по всей справедливости, была ли оная надпись или нет, а когда не было, то отчего в подписке вашей сие было написано?»

Молчанов объяснил:

«была ли надпись над стихами, то я повторяю, что совершенно не помню; а почему я в своём показании пишу, что они на 14 число, то мне Алексеев говорил сам, что они на оное число сочинены Пушкиным».