Первые славянские монархии на северо-западе Европы

Проследив, таким образом, историю Галиции до Ярослава, мы не можем не обратиться еще раз к вопросу о ее народонаселении. В польской исторической литературе не раз выражалось мнение, что племя, жившее по берегам Сана и от него в глубь страны, было племя польское и что оно, вследствие владения здесь русских князей, переделалось со временем в русских. Внимательно соображая все, что предлагают источники, мы видим очень ясно, что полякам некогда было утвердиться в означенной местности; и, допуская польское владение прежде русского, мы замечаем, что национальность хорватов как отдельного племени не исчезла до самого конца Х столетия, потому что Нестор под 992 г. говорит о Владимире: «Иде на Хорваты». Со времени же Владимира св. побережье Сана составляло постоянно собственность русских князей, с весьма малым перерывом вследствие деятельности Болеслава I; оно относилось к Владимиро-Волынскому княжеству, получившему свое начало тотчас по построении Владимира, следовательно, вскоре после 981 г. И с этого-то времени начинается усиленное влияние восточных славян на хорватов и переделка их, т. е. уничтожение тех особенностей, которые отличали их от славян русских. При этом нельзя не указать на мнение одного из лучших знатоков славянских древностей, именно Шафарика, который думает, что хорваты имели много сходства и весьма мало отличия от восточной ветви славянского племени, а потому переделка их, по образцу соседних с ними волынян, должна была произойти весьма быстро, и Ростиславичи княжили уже среди русских.

Со времени Ярослава мы не имеем никаких известий о владениях русских за Бугом; по всей вероятности, они, как и прежде, принадлежали к Владимиро-Волынскому уделу, который по смерти Ярослава выпал на долю сына его Игоря. При сыне Ярослава Всеволоде являются уже самостоятельные князья в означенной области: сыновья знаменитого Ростислава, Василько и Володарь, первый в Теребовле, второй в Перемышле; хотя еще прежде Володаря встречаем в Перемышле его старшего брата Рюрика (ум. 1092). Деятельность этих князей определяется их прошедшим и географическим положением их княжеств. Подобно отцу, принадлежа к числу князей обделенных, не наследовавших никакой определенной волости и встречая в старших князьях самое эгоистическое равнодушие к своей участи, Василько и Володарь могли полагаться только на собственные силы. Подобно отцу, они бежали в Тмутаракань, поселение, основанное среди кочевий различных азиатских народов, готовых из-за добычи воевать за всякое дело, правое и неправое. С помощью этих племен Ростиславичи достигли своей цели, получили отдельное русское княжество. Княжество это лежало на границе двух государств, русского и польского, которые с самого начала их государственной жизни не раз становились во враждебные одно к другому отношения. Эта вражда, конечно, должна была быть сильнее там, где мир русский соприкасался с польским, а это главным образом было в области названных нами княжеств; вот почему Володарь и Василько, всю жизнь проведшие в войне, искусные в ратном деле, насколько это было возможно в то время, и храбрые, были как будто созданы для двух этих престолов, и вот почему деятельность их получила характер по преимуществу завоевательный. Вспомним те речи, которые говорил Василько, уже ослепленный, Василию, посланному кн. Давида; в этих речах открываются широкие планы. «Я хотел, – говорил он, – идти на Ляхов и завоевать их землю, хотел покорить дунайских Болгар и переселить их в свое княжество, а потом, испросив благословения братьев князей, идти на Половцев, и или голову сложить за родную землю, или выгнать басурманов из Руси». Ослепление остановило исполнение этих замыслов.

Володарь, храбрый сподвижник брата, был так же страшен для всех соседей; поляки употребили даже хитрость, извинительную только в то время, чтобы захватить его в свои руки: они похитили его с помощью польского боярина Петра, или Петрона, лестью вошедшего в его службу. Выкупленный братом и сыновьями за 2000 гривен, Володарь вскоре умер, в один год с братом (1124 г.).