Первые славянские монархии на северо-западе Европы

Мелкие славянские владетели (коленные князья, жупаны и т. п.) не всегда видели для себя благо в борьбе за национальную свободу и независимость. В их сознании нашла широкое место ослепляющая идея всемирной императорской власти, которая в то время понималась неразрывно с идеей католической церкви. Император управлял всеми христианскими землями, в которых власть его признавалась высшей на земле; от него зависело избрать и посадить на епископскую кафедру главу всей христианской церкви. Император учреждал новые епископии, разграничивал диоцезы: всякий епископ получал от него знаки своей власти. Вследствие того при Оттонах союз светской и духовной власти был весьма силен, а это и было причиной, что завоевания немецких императоров и проповедь католического духовенства шли рука об руку. Не было полной победы над народом, пока он не был окрещен; вслед за обращением в христианство налагалось ярмо зависимости политической. Проповедники шли на дело проповеди к язычникам по назначению и указанию императора. Новообращенный вместе с понятием о едином Боге приобретал понятие об одном цезаре, одной высшей светской власти на земле. Ставши членом церкви, он делался членом общества, признававшего и одну светскую власть. Славянские народы, успевшие образовать плотные государственные союзы, боролись более или менее успешно с этим опасным для их государственной жизни духом времени; представители этих союзов, князья, спешили окружить своих подданных национальным духовенством, старались приобрести от императоров признание своих владетельных прав и разными мерами стремились к получению королевской короны. Но, пока еще не сознано было это, мелкие князья, стоявшие в зависимости от немцев, вполне предоставлены были совместному влиянию и католических проповедников, и ослепляющему блеску всемирной императорской власти. Народы между Лабой и Одрой, по преимуществу подверженные действию таких идей, по необходимости должны были впутаться в немецкую политику, разъединиться, потерять идею национальности и принять в себя принципы, выработанные чужой жизнью. Мелких славянских владетелей весьма занимал блеск императорского двора, чиновничество и аристократизм, развившиеся в Германии. Верные сыны католической церкви, они старалось сделаться и верными вассалами императора. На этом пути они могли приобретать и приобретали особенные права, имевшие основание и расположении к ним императоров. Это была зависимость, подслащенная лестным правом добиться преимуществ и привилегий, какими владели чиновники императорские: герцоги, графы, маркграфы. Князь, принявший христианскую веру и давший опыт вассальной верности, не считался уже данником, но получал права имперского графа или герцога, принимал участие в военных походах императора, являлся на сеймы и совещания, словом, становился членом романо-германской империи. При непосредственной зависимости от императора, власть его над своим народом была надежнее, он был устранен от сношения с высокомерными маркграфами, презрительное обращение которых тяжело было выносить князьям славянским: мы знаем, что польский князь Мечислав не смел сесть в присутствии графа Годо и войти в верхней одежде в ту комнату, в которой находился этот граф.