Первый шаг к пропасти

– Да, можно сказать и так – коллекционировала. – Галина слабо улыбнулась. – Как вы тонко это подметили. Только сейчас поняла… Именно коллекционировала! Обожала это занятие. Все выслушивала, вынюхивала, замечала, запоминала и даже записывала.

– Записывала? – Володя обеспокоенно качнулся на кроватном матрасе. – В тетрадь?

– В записную книжку. Такую небольшую, с кожаной обложкой. Алик ей подарил, когда ей десять исполнилось. Директриса ворчала. Она была против, когда выделяли детей. Против любимчиков. Алик отстоял.

– А кем он был вообще, этот ваш художник? Почему отчество дал Илоне свое? Имя сам придумал?

– Ой, болтали всякое, – слабо всплеснула руками Галина.

Она все это время простояла возле двери гостевой комнаты, в которой ночь без сна провел Володя. Как вошла, так прислонилась к косяку и замерла. И ему позволила сидеть на кровати. Даже настояла. Ей так было легче вести диалог. Объяснила привычкой наблюдать аудиторию свысока.

– Договаривались даже до того, что он был настоящим ее отцом. И подбросили ее к нам на ступеньки не случайно. Будто одна из любовниц Альберта это сделала. Согласитесь, логичнее было бы в дом малютки ее подбросить. Все равно потом ее туда отвезли. А ее оставили на ступеньках именно нашего детского дома. И Альберт потом настоял, чтобы ее из дома малютки в наш дом привезли, и отчество ей свое дал. И опекал всячески. Болтали, болтали, что она его дочь. Но… Доказательств не было. Знаете, Владимир, мне вот с детства казалось, что именно Альберт научил Илонку этим пакостям.

– Каким? Секреты чужие подслушивать?

– Да. Подслушивать, записывать, – тонкие губы Галины презрительно дернулись. – Он и сам этим не брезговал. Иначе как бы он тут мог так долго оставаться? Алкоголик среди детей! А он здесь жил до самой смерти.

– Потому что знал много чего-то о людях, которые его окружали?

– Да, знал. И умело это использовал.

Галина посмотрела на свои обветренные кисти рук и вдруг стремительно спрятала их в карманах белого халата.

– А Илона? Илона тоже умело пользовалась компроматом, который коллекционировала?

Володя посмотрел на тупые носы старомодных туфель Галины и снова подумал, что никто не мешает ей оболгать свою бывшую соседку по комнате. Смерть Илоны все списывала.

– Илона? – Тонкие брови Галины недоуменно полезли вверх, и она гневно прошипела: – А по какой еще причине, по-вашему, она занималась сбором информации?! Эта тварь промышляла шантажом. Она им жила!

Глава 10

Поминки прошли отвратительно. Народу было мало. Народ был странным. Создавалось впечатление, что похватали с улицы случайных людей, засунули в автобус, привезли к ресторану, выгрузили с просьбой посидеть полчасика с печальным выражением на лицах. А вот как себя вести потом, не проинструктировали. И уже после второй поминальной рюмки в обеденном зале поднялся странный гвалт, кто-то даже смеялся.

– Верочка, кто все эти люди?! – Лариса прикрыла трясущиеся от гнева губы ладонью. – Я впервые вижу их!

– Мы и покойницу-то видели не часто, – парировала Верочка, встала и с силой постучала ножом по бутылке. Вышло громко. Еще громче она выкрикнула. – Господа! Попрошу внимания!

Смех и гвалт понемногу стихли. Все уставились на высокую худую женщину, обернутую в несколько слоев тонким черным шифоном. Траурное одеяние Верочки было эффектным и удивительно ей шло.

– Хотелось бы кое-что уточнить. – Она выставила вперед руку и проткнула пальцем воздух в направлении ярко одетой группы молодых людей. – Кто вы, граждане? Почему вы здесь?

Их было пятеро: трое молодых людей и две девушки. Джинсы с прорехами на коленках, красные, желтые, полосатые футболки никак не вязались с поминальным обедом.

– Мы? – взял слово один из парней, поднимаясь. – Мы коллеги Илоны. Вместе работали в туристическом агентстве.

– Кем работали? – уточнила Верочка жестко.

– Мы и сейчас там работаем, – звонко крикнула коротко стриженная блондинка с татуировкой на левой руке.

– И кем работаете? – не сдавалась Верочка.

– Менеджерами. А чё? – Это уже другая девушка вступила в диалог с Верочкой.

– Да ничё, – передразнила ее Верочка, взяла в руки рюмку с водкой. – Чем непристойно ржать за поминальным столом, лучше бы сказали несколько слов о покойнице.

Молодежь затихла. Взгляды опустились. Молодой человек, который поднялся с места, пробормотал извинения и посмотрел в сторону одиноко сидевшей женщины средних лет. Очень стройной и очень элегантной. Гладкие, неестественно блестящие волосы ее были тщательно причесаны, пряди заправлены за уши. Красиво подведенные глаза ни на кого не смотрели. Едва подкрашенные губы чуть подрагивали.

– Анастасия Витальна. Может, вы?

Она с кивком поднялась. Молодой человек с удовлетворенной улыбкой упал на свой стул.

– Мы с Илоной знакомы несколько лет, – медленно заговорила женщина, рассматривая унылый пейзаж городской окраины за большим витринным окном обеденного зала. – Практически вместе начинали наше дело. Вернее, я начинала, Илона потом подключилась, помогала. Она была моим помощником все эти годы. И я ни разу об этом не пожалела.