Песенник

Вальс-бостон

На ковре из жёлтых листьев в платьице простом
Из подаренного ветром крепдешина.
Танцевала в подворотне осень вальс-бостон.
Отлетал тёплый день и хрипло пел саксофон.

И со всей округи люди приходили к нам,
И со всех окрестных крыш слетались птицы,
Танцовщице золотой захлопав крыльями…
Как давно, как давно звучала музыка там.

     Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
     В котором осень нам танцует вальс-бостон.
     Там листья падают вниз, пластинки крутится диск:
     «Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз».

          Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
          В котором осень нам танцует вальс-бостон.

Опьянев от наслаждения, о годах забыв,
Старый дом, давно влюблённый в свою юность,
Всеми стенами качался, окна отворив,
И всем тем, кто в нём жил, он это чудо дарил.

А когда затихли звуки в сумраке ночном —
Всё имеет свой конец, своё начало, —
Загрустив, всплакнула осень маленьким дождём…
Ах, как жаль этот вальс, как хорошо было в нём.

     Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
     В котором осень нам танцует вальс-бостон.
     Там листья падают вниз, пластинки крутится диск:
     «Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз».

          Как часто вижу я сон, мой удивительный сон,
          В котором осень нам танцует вальс-бостон.

Глухари на токовище…

Глухари на токовище бьются грудью до крови,
Не на шутку расходились — быть бы живу…
Так и мы когда-то жили, от зари и до зари,
И влюблялись, и любили — мчались годы с той поры.

Мчались годы, стёрлись клювы, раны зажили давно,
Только шрамы доброй памятью остались.
А рябину всю склевали да порвали на вино,
Но кто помнил — прилетали на знакомое окно.

Тянет осенью из леса… Дом, над крышей вьётся дым…
И антоновка созрела, пожелтела…
Оглянуться не успел я — друг мой Вовка стал седым,
А ведь тоже, было дело, передёргивал лады.

На болотах всё как прежде, крылья хлопают вдали,
Всё буянят, всё расплёскивают удаль.
Ну а я уже не буду — занавесочку спалил —
И то вспомню, то забуду, как за птичками ходил.

Глухари на токовище бьются грудью до крови,
Не на шутку расходились — быть бы живу…
Так и мы когда-то жили, от зари и до зари,
И влюблялись, и любили — мчались годы с той поры.