Peshavar(СИ)

Когда Густав опустил арфу, в зале воцарилась тишина. Шепард не знал, понимали все эти амма, о чём пел принц, которого они считали женщиной-бардом. Сам же он испытал странное чувство, словно мурашки пробежали по коже. Кабир начал аплодировать, и все присутствующие тут же захлопали в ладоши. Сонал, сидевшая рядом с мужем, что-то прошептала ему на ухо. Кабир ответил ей. Затем она будто бы что-то спросила и амир, кивнув, обратился к Густаву на языке нортов:

- Моя драгоценная супруга не понимает вашего языка, но я постарался рассказать ей, о чём вы пели. Тогда она спросила меня, нет ли у вас песни о любви.

- Конечно, есть, - улыбнулся Густав.

- Тогда исполните её.

- Как пожелаете.

И Густав снова начал играть.

- Я о воине тоскую,

Лишь о том, кто был моим.

Нашу встречу наколдую,

Только с тем, кто был любим.

Для него мои объятья,

Для него мой пылкий взор.

Вышью сокола на платье

Для тебя, мой милый вор.

Ты украл мои лобзанья,

Дал тоску любовных мук.

Прекрати ж мои терзанья

И приди ко мне, мой друг.

Ты взойди со мной на ложе,

Погаси скорей огни,

Нежен будь и осторожен,

Наше счастье не спугни.

Закончив, Густав снова опустил арфу, а Кабир начал переводить Сонал смысл песни. Шепард видел, как загорелись глаза девушки, а затем она зааплодировала первой, не дожидаясь мужа. Кабир с улыбкой присоединился к ней.

- Нам понравилось, - проговорил амир.

- Рада слышать, - ответил Густав.

- Мы ещё попросим вас сыграть и спеть нам, - сказал Кабир, поднялся и вместе с Сонал покинул зал.

Густав также встал, отдал арфу подошедшему к нему Жоржу, а сам зашагал к Шепарду.

- Здравствуй, Шеп, - проговорил принц.

- Здравствуй, Грета.

- Надо поговорить. Наедине.

Вдвоём они прошли по коридору и вышли во внутренний двор. Жорж следовал за ними. Густав подошёл к фонтану и сел на бортик.

- О чём ты хотел поговорить? - поинтересовался Шепард, сев рядом. Кафар остановился неподалёку.

- Я тут имел беседу с Риязом. Знаешь такого?

- Конечно, знаю. Это по его приказу я должен был убить Флая.

- Так вот он считает, что убийца короля тоже не должен жить. Слишком многое тебе известно.

- И Рияз именно тебе об этом сообщил?

- Не знаю, какое именно впечатление я произвёл на Алима, то есть Грета произвела, но Рияз очень недвусмысленно намекнул, что убить тебя должен я. Ну, или мой телохранитель.

- Отлично. Ты сказал кому-нибудь?

- Нет. Тебе первому. Я пока не придумал, что делать. Густав пока не может объявиться, нужно время на его приезд в Фейсалию. А Грета должна выполнить задание Рияза, иначе это сделает кто-то другой.

- И что, снова несчастный случай?

- Не знаю, - Густав дёрнул плечами, словно от какого-то неприятного звука.

- Ладно, давай думать. Ты же у нас мастер разыгрывать спектакли.

- В Пешаваре вы с Флаем тоже хорошо сыграли. Но ты прав, давай думать.

- А весело будет, - вдруг хмыкнул Шепард.

- Весело?

- Ну, когда мы с Флаем оба оживём. Хочу видеть лицо Алима в этот момент.

- То есть ты уже решил изобразить свою смерть?

- А есть варианты?

- Но как? Скажи как? Кто будет свидетелем? Куда денется твоё тело? И где будешь скрываться ты? Или тоже чадру наденешь?

- Нет! Чадру не надену!

- А как тогда?

- Вспоминай свои спектакли, пьесы. Наверняка там что-то было такое.

- Одна супруга богатого амма завела любовника, - задумчиво проговорил Густав. - Это в книге было. И она его спрятала от мужа. В хараме. Евнух помог ей. В нашем случае евнух ведь тоже на нашей стороне.

- Ты снова намекаешь на чадру?

- Если тебе так претит чадра, евнух проведёт тебя ночью. Не знаю... через окно пролезешь.

- В хараме могут быть шпионки Алима. Хотя я, конечно, совсем не против провести там денёк другой.

- Бабник.

- Но всё-таки шпионки Алима. Такие, как Афра. Тебе Флай рассказал про Афру?

- Рассказал. Ты прав, там могут быть шпионки. Наверное, вариант с харамом отпадает.

- А я уже размечтался...

- Да тебя Кабир потом сам убил бы, - усмехнулся Густав.

- За что?

- За испорченный харам! Слушай... мне рассказывали такую историю. У Кабира ведь есть мать. Ясмин. Она живёт в отдельной комнате в хараме, и другие женщины вроде как не могут заходить к ней. Только пара служанок, которые служат амиру.

- А почему так? - спросил Шепард.

- Так она Мохана отравила.

- Чего? Мужа? Сама?

- Да. Он будто бы хотел переписать завещание и сделать наследником сына наложницы. А не Кабира.

- Так. Но к чему ты про неё?

- Не думаю, что Алим ей интересуется. Она перевёрнутая страница. Вот если евнух спрячет тебя в её комнате...

- Допустим. Но остаётся вопрос, куда делось моё тело.

- Ты можешь погибнуть по дороге в Нэжвилль, - подумав, ответил Густав. - Тебя ведь здесь больше ничего не держит, так?

- Так.

- Ты можешь поехать в Нэжвилль. И не доехать.

- И что же со мной такое случится? Может, ты меня отравишь?