Песнь моряка

Она пошла вперед, ощупывая пустоту выставленными пальцами, как банановый слизень стебельчатыми глазами. Она шла, и шла, и шла. Она дошла до противоположной бетонной стены и прошла вдоль нее, пока хватило любопытства, затем двинулась назад, шлепая по воде все храбрее и храбрее по мере того, как убеждалась, что правильно представляет себе это место. Это было легко. Везде, кроме одного не очень понятного пятна, можно было даже не вытягивать руки. Она точно знала, где повернуть и в какую сторону, чтобы обойти очередную штуку. Она не ударилась пальцем ноги о железяку, не столкнулась ни с одним бревном. Здесь все в точности так, как нарисовалось в голове, похвасталась она сама перед собой, вернувшись к ступенькам, страховочный трос из фиолетового света совсем не нужен. Она приведет сюда мальков, пускай сами убедятся, что ее старшая сестра – не единственная эскимоска на свете с особенными глазами.

Однако, пройдя обратно сквозь реечную дверь, а затем под висячей табличкой, Нелл вдруг сообразила, что ой! сделала ужасную глупость. Как ей узнать – пробродив столько времени в темноте, – уже звенела «Полная тишина» или еще нет? Ее парализовало сознание ужасной дилеммы. Она не знала, что делать. Если «Полная тишина» уже звенела и еще действует, нельзя подниматься и надо ждать. Но если я буду ждать, а «Полной тишины» еще не было, то, когда она зазвенит, это будет значить, что она включилась, а я буду думать, что она выключилась, начну шевелиться, и меня поймает красная точка. Ой-ой-ой. Я в запретной зоне, я пропустила сигнал, что же мне делать?

«Полная тишина» еще не включалась и не выключалась, продолжалось «Внимание». Кларк Б. Кларк объявил его в надежде, что оно всех подгонит и суматоха кончится до того, как босс Ник взопреет под своим воротником. Сам Кларк Б. за это время успел покрыться толстым и блестящим слоем пота, а потому торопился начать съемки, пока Ник не озверел. Особенно в этом костюме морского льва. Все в это утро выбилось из графика – вполне понятное следствие дурацких, гм, проколов, цеплявшихся друг за друга после большого городского собрания. Но если уж затеял всенародный фейерверк, подобный вчерашнему, будь готов к бродячим искрам. Храброй бригаде городских добровольцев-пожарных пришлось всю ночь метаться между этими горячими точками: сирены, колокола, мигалки, отвага и подвиги были буквально повсюду. Ах, фантасмагория! Потом все эти вопросы. Белые копы умеют задавать вопросы лучше любой другой породы, они как будто родились с этим талантом, а также с блокнотом и карандашом. Чего же удивляться, что установить декорации удалось только к полудню? И что до сих пор никто не обратил внимания на большой металлический парус?

Кларк Б. заметил первым. Он забрался на мостки крана и уже поднял мегафон, чтобы прокричать: «Полная тишина», когда увидел это граффити. Он мог лишь таращиться – потрясенно. Левертов желал знать, почему задержка. Он перевел взгляд на то место, куда смотрели круглые глаза его адъютанта, и сей же миг разразился проклятиями. Это привлекло внимание помощников режиссера, сценарных координаторов, операторов – наконец, даже водил. Увидел и Стюбинс – который тут же стал просить крановщика подъехать с другой стороны, чтобы заснять это на 70-миллиметровку, и все время уговоров низкий смех бренчал у него в груди. Постепенно увидели все. И все были изумлены – не столько самой картиной, сколько тем, что она находилась здесь все время, пока готовились к съемкам и ставили декорации, пока копы задавали свои вопросы, очевидная, как огрызок луны в небе, и такая же незаметная. Они были так сильно поражены, настолько ошеломлены и крепко ошарашены, что объявление Леонарда Смоллза о побеге морских львов дошло до них совсем не сразу. Мелочь же.

Айк с Алисой тоже не сразу заметили изменившуюся картинку, хотя теперь, когда убрали горный мусорный хребет, далекая марина и большой серебряный парус стали хорошо видны. Видна была вообще вся бухта. Для гостей предполагаемого курорта, приходилось признать Айку, вид и вправду открывался захватывающий. Однако насладиться им ни у него, ни у Алисы возможности не было: они утихомиривали Лулу. В одном своем расшитом бабочками бюстгальтере, мини-комбинации и жалких шелковых ошметках та помчалась босиком прямо через усыпанную битым стеклом площадку. Пока они одевались и гнались следом, она успела добежать до тлеющих руин имения Лупов.

Не осталось ничего, только силуэты кроватей, силуэты столов и пепельные кучки на месте кухонных приборов – все точно там, где было, как подробный пепельный план.

– Похоже, сгорело за пару минут, – предположил Айк. – Не верю, чтобы никто не заметил такое сильное пламя.

Алиса промолчала. Она уже немного наловчилась это делать.

Айк пнул ногой пепельный силуэт:

– Хотел бы я знать, от чего оно загорелось.

– Может, от свиного лярда как-то воспламенилось дерево? – рискнула предположить Алиса.

Ответом ей стал истерический смех Луизы: