Песнь о крестовом походе против альбигойцев

Господь пребудет с тем, кто прав, свершив свой правый суд,
Уж Он-то знает: клир неправ, слова священства лгут.
Епископ с митрой и жезлом и кардинал-легат,
Монахи в черных клобуках, прево, приор, аббат[601]
5 Взывают к Деве и Христу, точа проклятий яд,
Не отличая тех, кто прав, от тех, кто виноват.
Войска, что в бой ведет Монфор, имеют грозный вид,
Сам граф и рыцари в броне, всяк горд и родовит.
И ветр, взвивающий шелка, и стяг, что ветром взвит,
10 И колокольчик золотой, что на ремне блестит[602]

, —Всё полнит радостью сердца и душу веселит.
Но и в Тулузе, я скажу, дела идут на лад,
Столь духом жители тверды, что сдаться не хотят,
И блещет конская броня, и слышен стук копыт.
15 А там, где высится Нарбонн, чей прочен монолит,
За каждым каменным зубцом уже стрелок стоит.
Что коршун падает стрела, слетая вниз с высот,
Тулузцам гибелью грозит стрелы смертельный лёт,
Но крепнут ярости ростки и ратный пыл растет,
20 От громких кличей боевых дрожит небесный свод,
Трепещут камни и листва, земля и бездна вод.
Тулузцы крепость возвели — опору и оплот —
И вырыли глубокий ров. Чтоб ров засыпать тот,
Французы с криком «Граф Монфор!» и «С нами Бог, вперед!»
25 Несут вязанки и снопы, мешая кровь и пот.
Одним из первых де Ла Вольп бегом ко рву спешит,
Он не боится ничего, столь горд и боевит.
Уж рыцарь в ров бросает кладь, уж он уйдет вот-вот,
Но в это время Монденар копьем француза бьет,
30 По локоть входит острие и кровь ручьями льет.
К тому же был невдалеке поставлен камнемет,
Метавший камни по врагу все время напролет.
Тверд сердцем храбрый граф Комменж, чьи дни пусть Бог продлит,
У слуг он просит арбалет и натянуть велит,
35 Кладет стрелу на тетиву, нацелив арбалет,
И в цель летит его стрела, неся французам вред.
Стрела попала точно в Ги, что вышел в первый ряд,
Такую точность, я скажу, видали вы навряд.
Пал навзничь славный Ги Монфор, что ныне зло творит,
40 И кровь на шлеме голубом, и плащ насквозь пробит.
Смутились рыцари Креста, готовы бить в набат,
И так воскликнул граф Комменж: «Француз хотел наград?
Ему, как зятю моему, теперь отдать я рад
Все земли графства, весь удел, каким владел мой род,
45 И пусть все это он с собой в могилу заберет[603].
Сеньоры, спесь побеждена, звезда надежд встает!»
И вот, ответив на призыв, спешат добыть почет
Де Л’Иль, уверенный в бою, и храбрый рыцарь От,
И сам сеньор Рожер Бернар, чьей славе нет преград,
50 Монто и пылкий Монтегют[604], и доблестный Ла Барт.
Они, подняв свои гербы, берут и меч, и дрот
И нападают на врага, а с ними — весь народ.
Ударил в шлемы и щиты камней и копий град,
Дождь стрел и малых, и больших. Казалось, камнепад
55 Низвергся, солнце заслонив, скажу не наугад,
Немало христианских душ отправив в рай иль ад.
Там вы увидеть бы могли, куда ни кинуть взгляд,
Немало вспоротых боков и рассеченных лат,
Разбитых шлемов и щитов. На землю пав как плод,
60 Там умер рыцарь не один! И кровь, хлеща из-под
Дублетов, поножей, кольчуг, отнюдь не шла на спад,
И кто-то бил и нападал, в крови до самых пят,
Кого-то уносили прочь, на копья кинув плат,
И кто-то раны получал, от коих меркнет свет;
65 Земля от крови и мозгов свой изменила цвет.
«Сеньор! — воскликнул Ги Леви, Монфору дав совет. —
Скажу, что вовсе не к добру, и это не секрет,
Польстились вы на этот край. В крови ваш сын, ваш брат
И много рыцарей других, о коих все скорбят».
70 «Ги, слава Богу, — молвил граф, — враг скоро будет смят!»
«Сеньор! — рек доблестный Ласи. — Смят будет наш отряд,
Поскольку из его рядов, где всяк в кольцо зажат,
До трети выбыло бойцов, они в крови лежат.
Коль мы продолжим этот бой, то всех нас гибель ждет!
75 Мы не добьемся ничего. Пора трубить отход».
Сражались рыцари Креста, забыв потерям счет,
Но вот и лучшие из них, сих не снеся невзгод,
Бежали, спину показав, спасая свой живот.
Народ в Тулузе ликовал. И всяк был горд и рад,
80 Что Крест, хотя и одинок, отбросил Льва назад[605],
И враг бежал от грозных стен, своею кровью сыт,
И луч звезды рассеял тьму, прервав чреду обид.
Вновь блещут Рыцарство и Честь, что никли от забот!»
Самих же рыцарей Креста столь огорчил исход
85 Той битвы, что они рекли: «Кто нам труды зачтет?
К успеху не приводит спесь, гордыню Бог не чтит,
И грех, пожравший доброту, нам тьму невзгод сулит.
По праву те, кто был гоним, свою обиду длят:
Тулузцам прежний их сеньор милее во сто крат.
90 Отдать Тулузу ни за грош, быть столь безумным — стыд.
Увы, охотник оплошал, для дичи путь открыт».
Впал в ярость доблестный Монфор, не зная злей досад,
Клянусь, от гнева он дрожал, тая под шлемом взгляд,
Но те, кто вовсе не хотел с Тулузой длить разлад,
95 Отнюдь не стали горевать, как люди говорят.
Гасконцы[606] говорили так: «Бог нам удачу шлет!
Ведь город, полный совершенств, источник всех щедрот,
Где ныне Рыцарство царит и Честь нашла оплот,
Сумел гордыню наказать, пустив оружье в ход».
100 Итак, Фортуны колесо свершило оборот,
Вновь торжествует Правота, Ложь пала в свой черед,
Ведь миром правит Бог.