Песнь о крестовом походе против альбигойцев

Народ всем сердцем и душой, благую весть узнав,
Восславил Рыцарство и Честь. Надежда, воссияв
И думы черные гоня, как утро гонит сов,
Тулузцам осветила путь. Для спеси гроб готов,
5 Ведь то и свет не озарит, что не дает плодов!
Воскрес для радости народ. И звон колоколов,
Бой барабанов, гром литавр, свист флейт и меди рев —
Все воспевало камень тот, что рухнул, зло поправ,
Все поднимало ратный дух. Тулузцы, не сказав
10 Ни слова, вышли из домов, свое оружье взяв,
Ведь в каждом сердце зазвучал самой свободы зов.
Напротив, рыцарям Креста, что жались вкруг шатров,
Смерть графа горе принесла, в их души страх вселив.
Как только солнце поднялось[707]

, мир Божий озарив,15 Сошлись французы на совет, найдя в Нарбонне кров,
Где пол был выложен из плит, скажу без лишних слов.
И так воскликнул кардинал, надменен и суров:
«Бароны, рыцари Креста, все те, чей путь не крив!
Потеря ваша велика. В унынье погрузив,
Враг всех нас выбил из седла, с коня на землю сбив,
20 И тщетно спрашиваем мы, свое чело склонив:
Где крепость тела, сила рук, зерно и колос нив?
Почто же не вмешался Бог, смерть графа допустив,
Для нас и Церкви пресвятой его не сохранив?
Однако ж графа не вернуть. Должны мы, боль уняв,
25 Святое дело продолжать, ни дня не потеряв,
Сей край сеньору Амори[708] в наследство передав.
Богат и знатен Амори; его права признав,
Умрем же все у этих стен, как умер прежний граф!
Король французский — Церкви друг. Должны мы, спесь смирив,
30 Послать во Францию гонцов, Филиппа умолив
К нам принца юного прислать[709], питомца ратных слав,
Дабы Тулузу разорить, ее с землей сровняв».
«Скажу, сеньоры, — рек Фолькет, — что Бог, у нас отняв
Симона, дурно поступил. Граф, Церкви подчинив
35 И плоть, и душу, нес свой Крест, святой любовью жив,
Не больше Папы самого пред Богом согрешив.
Добрей сеньора не найти в пределах ста держав!
И должен Папа, коли он в своих сужденьях здрав,
Святым Монфора объявить[710], почетом окружив:
40 Никто столь тяжко не страдал, столь много дел свершив».
«Епископ! — молвил Суассон, в слова весь пыл вложив. —
Вы прославляете обман, добро и зло смешав,
Как нехристь умер граф Монфор, скажу вам, не солгав,
Ему священник ни один не отпустил грехов...
45 Скажите, разве у святых последний час таков?
Коль вправду жаловал Монфор сих клириков-лжецов,
Пусть молят Бога, чтобы суд не слишком был суров».
И с этим согласились все, Фолькета укорив,
И клир дал графство Амори[711], его благословив.
50 Меж тем отважный граф Раймон, свои знамена взвив,
Со свитой земли объезжал. Журдена посетив,
Граф, в доказательство тому, что их союз не лжив,
Взял под защиту город Иль[712], по-царски одарив.
Что до французов, то они, своих тревог не скрыв,
55 Не покидали лагерь свой, в тоске и страхе быв,
Четыре дня подряд[713].