Песнь о крестовом походе против альбигойцев

Жорис, страх Божий позабыв, сплошной разбой творил[727]

.Как самовластный властелин, он в том краю царил,
Что был Бернаров[728] искони, соседей разорял,
И перед стягами его всяк в страхе трепетал[729].
5 На всех оружием своим враг ужас наводил,
Не мог владетельный Комменж, который сердцу мил,
За спесь французов наказать. Его отряд был мал —
И он, в Салисе затворясь, сраженья избегал[730].
И вот владетельный Комменж своих гонцов послал
10 К тулузцам, кои, видит Бог, достойны всех похвал,
А также к своему отцу[731]. И старый граф явил
Благоволение свое и в помощь отрядил
Храбрейших воинов своих, стремясь спасти удел.
Жорис же был неуловим и делал что хотел.
15 Когда хватились наглеца — его и след простыл!
Как только солнце поднялось, день ясный наступил,
Бернар в долине у реки свои знамена взвил,
Пустившись за Жорисом вслед. Комменж с собою взял
Всех самых доблестных бойцов, как я уже сказал.
20 Он к Мартру с войском поспешил[732], дабы избегнуть зол,
Но из-под носа у него коварный враг ушел.
Когда ж бросок на Сент-Элис трудов не завершил,
Бароны начали роптать, столь путь их утомил.
Все говорили, что спастись французам Бог судил,
25 Но вот как мудрый Пуанти на это возразил.
«Сеньор! — воскликнул Пуанти. — Кто б вас ни убедил
Французам передышку дать в преддверье ратных дел,
Тот гроб готовит нам и вам, тот в кознях преуспел.
На вашем месте, мой сеньор, я так бы поступил:
30 Весь день седла не оставлял, с коня бы не сходил,
И если бы коварный враг к тому возможность дал,
Я, невзирая ни на что, врага б атаковал.
Тот презираем и гоним, кто слабость проявил...
Пора Жориса проучить, чтоб он умнее был
35 И наши земли стороной отныне обходил».
«Он прав! — воскликнул Марестань. — Помчимся что есть сил!»
И в скачке каждый из бойцов плечо к плечу сплотил.
Вдали остался Сент-Элис, Помес пред ними встал,
И тут один из горожан баронам подсказал,
40 Что враг направился в Мельян, чиня вокруг разор,
В своей гордыне не щадя ни городов, ни сел.
«Восславим, — молвил Сен-Беат, — Господень произвол!
Мне говорили, что Жорис нас на свиданье звал,
Теперь уж за свои слова ответит сей бахвал».
45 «Нельзя, сеньоры, — рек д’Аспель, — чтоб недруг отыскал
Путь к бегству, ибо ни мечи, ни копий частокол
Нам не помогут ни на грош, коль мы, себе в укор,
Узрим не стяги чужаков, но холм, что пуст и гол».
И так товарищам сказал отважный Эспаньол:[733]
50 «Мы всех французов истребим, к атаке дав сигнал,
Но если бы сеньор Жорис живым к нам в плен попал,
Его б сеньор Раймон д’Аспель на брата обменял[734]».
Ни слова против не сказав, Бернар Комменж внимал
Речам баронов до тех пор, пока не увенчал
55 Беседу мудростью своей. Он рек, и речи пыл
Столь был уместен, что бойцов на подвиг вдохновил,
Зажег отвагой все сердца и души взволновал.
«Средь вас, сеньоры, — рек Комменж, — ярма никто не знал,
Перед врагом ни головы, ни шеи не склонял,
60 Никто и на гнилой каштан жизнь труса не ценил.
И вижу, братья и друзья, Господь нас возлюбил,
Ведь были мы почти без сил, царил здесь произвол,
А ныне в прах повержен враг, что к краху нас привел.
Я, обвиняя чужаков, душой не покривил,
65 Ведь тот, кто край наш захватил, кто нас поработил,
Поверг достоинство во прах и доблесть погубил.
Как псы, мы крова лишены! Покинув свой предел,
Бежим терновником густым, страшась мечей и стрел.
Наш недруг злобе и греху дорогу проторил,
70 Детей и женщин убивал, весь род наш изводил,
И лучше, обнажив мечи, устлать телами дол,
Но жизнь в потомстве обрести и славы ореол.
Во имя Девы пресвятой, Царицы, чей Престол
Превыше прочих вознесен, должны мы, ибо пол-
75 Страны уж недруг разорил, поспорить с ложью булл —
Чтоб получили свой оброк и Бог, и Вельзевул.
Уж лучше в схватке умереть, чем несть ярмо, как вол!
К тому же воинский трофей — все, что награбил вор, —
Вам будет платой за труды. Таков наш уговор».
80 И с этим согласились все, восславив сей глагол,
И тотчас же пустились в путь. Всяк силы прилагал
К тому, чтоб обогнать других, пока не увидал
Французов. Силы все собрав, враг город штурмовал[735]
И собирался захватить ворота и портал.
85 Когда ж внезапно на холме сонм стягов заблистал
И герб сеньора сих земель[736] воочью всем предстал,
И рыцарь с кличем боевым забрало опустил,
Не диво, что смертельный страх французов охватил.
Жорис с дружиною своей в укрытье отступил[737].
90 Теперь на Бога уповать французам час приспел —
И вскоре схватка началась, бой всюду закипел.
Пришпорив доброго коня, на чужаков напал
Бернара де Комменжа сын; им спуску не давал
Сам Пуанти, и Сен-Беат, в ком дух не ослабел,
95 Встречал врага лицом к лицу, столь был силен и смел.
Ни сил, ни жизни не щадя, Бернар Сейсес громил
Французов. Доблестный Сейсес с Ансельмом в бой вступил
И, опрокинув, чужака с коня на землю сбил.
На миг, ударом оглушен, француз к земле припал,
100 Но тотчас на ноги вскочил и смерти избежал.
Близ укреплений городских кипел сраженья вал;
Тот, шпоря доброго коня, разил и нападал,
Тот, в пешем действуя строю, опору находил
В том, чтоб удары отражать, сколь их ни получил.
105 «Сражайтесь, жизни не щадя! — Рожер Монто вскричал. —
Да будет дьявол побежден, носитель злых начал!»
«Смерть и проклятье чужакам!» — так каждый отвечал.
Сражался всяк чем только мог — и камнем, и мечом,
И пал там рыцарь не один, и кровью был крещен,
110 Ни подкольчужник, ни шелом от стрел не защищал,
Из ран струился крови ток, доспехи обагрял.
Враг на победу и успех надежды не терял,
Но вот отважный гарнизон, что город охранял,
Пращи и луки в свой черед столь ловко применил,
115 Что оборону чужакам изрядно затруднил.
Резни ужаснее и злей доселе мир не знал:
Скажу, что не один француз наскоки отбивал,
Вертясь, как раненый кабан, и бой столь ловко вел,
Что сотню копий обломал и сто угроз отвел.
120 Однако же неравный бой французов утомил.
Заметив, что коварный враг оружье притупил,
Сказал Инар де Пуанти: «Расплаты час настал!
Пусть просят милости у нас, иль ныне всяк пропал:
Мы всех изрубим на куски». И он, от крови шал,
125 Пришпорил доброго коня и с прахом прах смешал.
Такой раздался шум и крик, что воздух задрожал;
Подъемля меч и булаву, секиру и кинжал,
По трупам каждый из бойцов дорогу проложил
Сквозь оборону парижан. Пролив всю кровь из жил,
130 Снопами падали враги, ведь каждый получил
Ударов столько, что на куль с костями походил.
Мечи работали вовсю — и лак, каким металл
Павийских шлемов был покрыт, от сечи темным стал.
Враг был разгромлен и разбит. Жорис друзей не ждал;
135 И верно, рыцаря сего никто бы не догнал,
Когда б ему один храбрец пути не преградил,
С коня б не сбросил хвастуна и в плен не захватил.
Повсюду, поле все покрыв, лежали части тел —
Лодыжки, головы, ступни, — и, кто б ни поглядел
140 На тот кровавый урожай, что ныне меч пожал,
Пришел бы в ужас и восторг. Повсюду, рдян и ал,
Струился кровяной ручей и коркой застывал,
Всем возвещая, что враги, от коих край стонал,
Здесь смерть свою нашли.