Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро.

Иль ко двору его прибудет вновь.

Мы обойдемся без его щедрот».

Скажу тебе, мой сын, еще одно,

В чем будет для тебя немалый прок:

В советники тебе виллан не гож,

Сын стражника не гож и сын прево

(Всегда за грош тебя предаст холоп);

Им должен стать Гильом, лихой барон,

Чьим был нарбоннец Эмери отцом,

Кому Бернар Бребанский — брат родной.

Коль он престол оберегать готов,

Ты можешь положиться на него».

«Клянусь душой, вы правы», — отрок рек,

Пошел к Гильому, наземь пал лицом.

Граф поднял гостя, задает вопрос:

«Что вам угодно, юный мой сеньер?»

«Чтоб сжалились вы, рыцарь, надо мной.

Отец сказал: вы — первый из бойцов,

Не равен под луною вам никто.

Хочу я наши земли и престол

Отдать вам под охрану до тех пор,

Пока не научусь владеть мечом».

Ответил граф: «Согласен всей душой»,—

И клятву дал пред образами он,

Что по миру скорей пойдет с сумой,

Чем нерадиво выполнит свой долг.

Предстал пред Карлом граф Гильом потом,

Челом ему, склонив колени, бьет:

«Прошусь в отъезд я, император мой.

Дозвольте в Рим отбыть на малый срок,

Пасть там во прах перед святым Петром.

Такой обет я дал давным-давно,

Но выполнить пятнадцать лет не мог,

И медлить с этим долее грешно».

Карл помрачнел, но согласился все ж,

Велел, чтоб граф взял шестьдесят бойцов,

Навьючил тридцать лошадей казной.

Гильом обнялся с ним — и был таков.

Назад вернуться графу удалось

Не скоро и с весьма большим трудом.

Когда он прибыл, Карл уже был мертв

И сын его воссел на отчий трон.

Но прежде чем Гильом поспел домой

И дать сумел изменникам отпор,

Людовик чуть не потерял престол.

Проститься мог бы он и с головой,

Промедли граф в пути хоть день еще.

XIV

Гильом Железная Рука явился

В отъезд у императора проситься.

Тот в шестьдесят бойцов ему дал свиту,

Велел казной коней навьючить тридцать.

С людьми своими в путь Гильом пустился.

Людовик долго ехал рядом с ними

И, плача, говорил слова такие:

«Останьтесь, бога ради, граф мой милый!

Уйдет из жизни скоро мой родитель.

Он стар, держать не может меч в деснице,

А я еще из детских лет не вышел.

Коль не помогут мне, наш край погибнет».

Гильом ему: «Тревожиться нет смысла.

Апостолу я еду поклониться,

Что на престоле восседает в Риме.

Туда гонца иль грамоту пришлите,

Коль надобность во мне у вас возникнет,

И поспешу — пусть каждый это слышит! -

Я вам помочь, чем только буду в силах».

Пустился в путь Гильом с людьми своими,

Уж сколько дней, не знаю, ехал рысью,

На Сен-Бернаре сильно притомился,

До Рима так и мчал без передышки.

XV

Торопится Гильом, барон-смельчак.

Гелен с Бертраном вслед за ним спешат.

У каждого упрятан меч под плащ,

И все-таки никто из них с себя

Не снял ни добрый панцирь, ни шишак.

Оруженосцы верные кряхтят:

Щит и копье господ тащить — не сласть.

Дней их пути нам не пересчитать.

Граф перебрался через Сен-Бернар,

Пронесся через всю Романью вскачь,

До Рима, не передохнув, домчал,

Оруженосцев кров послал искать.

Держал Сикер двор постоялый там.

Стал в доме у него постоем граф,

Себе позволил отдых в первый раз,

Отужинал, лег поскорее спать.

Заснул немедля — очень уж устал —

И видит сон, в нем пробудивший страх

Со стороны Руси идет пожар,

Который Рим со всех сторон объял,

И мчится преогромный волкодав

В сопровожденье множества собак;

Он, граф, сидит под деревом в кустах

И до смерти напуган видом пса,

А тот наносит лапою удар,

И падает Гильом к его ногам.

Проснулся граф, к царю небес воззвал,

Но сон его был вещий божий знак:

Магометане вторглись в этот край.

Эмир Корсольт и с ним три короля —

Кремюз, Тенебр, Галафр вели их рать.

Она твердыни Капуи взяла.

Король Гефье к неверным в плен попал,

А с королем красавица жена,

И дочь, и тридцать тысяч христиан.

Им всем до одного грозила казнь,

Но графа так любил небесный царь,

Что пленников Гильом от смерти спас,

Хотя Корсольт, сраженный им силач,—

За Красным морем земли он держал,—

Нос рыцарю укоротил слегка,

О чем мы позже поведем рассказ,

Коль скупы не окажетесь вы к нам.

Тут понемногу начало светать.

С постели граф без промедленья встал;

К заутрени пошел в престольный храм;

Сложил свои доспехи на алтарь —

Мол, выкупит их, взяв с арабов дань;

Увидел там наместника Христа —

Пел мессу в этот день святитель сам.

Закончить службу он успел едва,

Как прибыли нежданно два гонца

С такою вестью горестной туда,

Что стало страшно многим храбрецам.

XVI

В престольный храм пришел Гильом с рассветом,

А мессу там служил Христов наместник,

Когда нежданно два гонца приспели

С нерадостным для христиан известьем:

Громят магометане край окрестный,

Твердыни Капуи в руках неверных,

И взято ими тридцать тысяч пленных.

Спасти их надо — иль не минут смерти.

Святитель побледнел, спросил поспешно,

Где тот, кого зовут Рукой Железной;

А граф лежал, на мраморе простёртый,

Молясь, чтоб сила в нем не оскудела

И жертвою не сделался измены

Людовик, Карла отпрыск и преемник.

Не стал святитель ни минуты мешкать,

Взял посох, тронул им плечо пришельца.

Вскочил Гильом, открыл лицо немедля.

XVII

Вскочил Гильом, поднялся в полный рост,

И говорит ему слуга Христов:

«Во имя божье, доблестный барон,

Вы нам не согласитесь ли помочь?

Язычники пошли на нас в поход.

Король Галафр — их войск несметных вождь,

А наш защитник сам в беде большой: