Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро

Прославленный Абенумейя,
Самый лучший из мореходов,
Командир галер мавританских,
Разбивший врага на водах,
Гроза моряков христианских,
Потопивший судов немало,
Сегодня сам утопает,
Как лодка во время шквала.
Если б это случилось в море,
Он бы встретил судьбу без страха.
Настигла беда на суше —
Ему неверна Селиндаха.
Прекрасной придворной даме
Муса приглянулся отважный —
В делах любви, как известно,
Разлука — слуга неважный.
Приказал моряк живописцу
На щите рисунок исполнить:
По бурному морю корабль
Плывет, рассекая волны,—
Ведь на женщин волна похожа,
Меняется снова и снова,
Волна не имеет формы,
А женщина — твердого слова.
Корабль на мели застревает,
Хоть вдали уже виден берег,—
Вот так бывает с мужчиной,
Который женщинам верит.
Но все же цела оснастка,
Возносится нос над волнами —
Потому что с высоким чувством
Служил кавалер своей даме.
Сквозь рифы измены женской
Поведет его лучший лоцман —
Мужское верное сердце,
Врожденное благородство.
На глаза похожие люки
Глядят и печально и живо,
Как будто тоскуют о счастье,
А счастье недостижимо.
Равнодушно повисли флаги,
Со стихиями спорить не стоит —
Встречает судьбы удары
С такою же твердостью стоик.
На бушприте четкая надпись,
Прочесть эту надпись несложно:
«Служил я верой и правдой,
Но плата была ничтожна».
Быть может, этот рисунок
Покой Селиндахи нарушит,
И поймет неверная дама
Превосходство моря над сушей.
Вот так мореход размышляет,
Покидая стены Гранады,
И держит путь в Альмерию,
К судам королевской армады.
И клянется Абенумейя
Не верить дамам отныне:
Ведь женское слово — ветер,
А сердце — морская пустыня…

О Тарфе, Гасуле и двух мавританках

Перевод Н. Горской