Песнь песней на улице Палермской

– Вчера я читала в «Семейном журнале»[95] ответы Тове Дитлевсен[96] на письма читателей, – вспоминает она. – «Женщина с разбитым сердцем перечисляет в своем письме все те жуткие вещи, что творил с нею ее муж. Она спрашивает: Дорогая Тове, мне нужно уйти от него? Нет, Вам нужно бежать! – таков был короткий ответ. – Именно бежать, если Вы еще в состоянии и не принесли свой хвост и всю навигационную систему в жертву страсти». – Ольга смотрит на меня с решимостью во взгляде.

– То есть мамочка считает, что мне необходимо встретить парня, который сможет выбить у меня почву из-под ног? – вставляю я.

Ольга раздраженно накручивает локон на палец:

– Да ни боже мой. Это уж точно последнее, в чем ты нуждаешься. Делать ноги – вот наше единственное спасение.

Я киваю и вспоминаю Вариньку, как она противится тому, чтобы ее носили на руках и на крыльях. Как ниоткуда не вынимает костей.

– Вот именно. А иначе слабость тебя одолеет, уступчивой станешь, потакать начнешь. И враз позабудешь все, на что ты сама способна, куда идешь и вообще, что надо следовать своим путем. – Да, сегодня сестра моя черна, будто финская смола, и на редкость проницательна.

На обратном пути мы заходим в «Каналькафе» и сталкиваемся с Толстухой Лолитой с Эльбагаде.

– Привет, – говорит она как бы между делом.

Толстуха Лолита больше не толстуха. Она принимала «Субстрал» и походит теперь на испанский подсолнух с таким же длинным стеблем и девизом «Месть сладка» во взгляде.

Некоторые люди, видимо, обладают способностью врастать в свое имя.

– Как дела? – с неохотой спрашиваю я.

Малиновые Лолитины губы вытягиваются в трубочку.

– Супер. Мы с моим парнем ждем в сентябре ребенка и вот дом купили в Клампенборге.

– Что ж, поздравляем! – рассеянно говорит Ольга. – А мы только что кота в мешке купили.

Игорь виляет хвостом, Лолита недоуменно глядит на Ольгу, а мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Румянец покрывает мою физиономию вплоть до самого пробора. Меня так и подмывает раздухариться по полной программе. Только вместе с сестрой моей. Тут как раз по мостику через канал дефилирует один из бывших Ольгиных ухажеров под ручку с новой пассией. Два свежеотглаженных личика. Оба улыбаются и проходят мимо, не замечая нас. Ольга дрожит всем телом, пока экс-воздыхатель не скрывается за ближайшим углом. Игорь лижет ей руку, а она осыпает парочку проклятиями.

– Черт возьми, умеют же мужики, не задерживаясь, так вот быстро двигаться дальше, – замечаю я.

– Да уж. Даже к вдовцу надо спешить на женины похороны и посылать ему взгляды, если хочешь, чтобы твою кандидатуру вообще рассмотрели. Ибо через неделю он себе новую отыщет. – Ольга знает, о чем говорит. Она встречалась с парнями из Рио, Ганы и Ставангера. И все они поначалу были просто-напросто поглощены ею. Однако все ее интрижки кончаются в Бермудском треугольнике, где поклонники беззвучно исчезают. Тонут в океане вместе с черными ящиками.

– Типичная ситуация. Стоит людям развестись, как они теряют двадцать четыре кило и начинают заниматься степом. Отчего не делать этого раньше, пока они еще вместе? – задаюсь я вопросом.

– Хм, ну, наверно, и я где-то поленилась, – отвечает Ольга и чешет Игоря за ушком. –   Очень сложно выдержать всю каденцию. Взять, к примеру, светло-коричневые сапоги, что ты мне подарила на день рождения в прошлом году. Первые полгода я над ними тряслась, как над новорожденным беби. Я их и смазывала, и мягкой тряпочкой протирала, и лужи стороной обходила.

Я киваю и замедляю ход.

– А теперь, через год, сапоги валяются где-то в углу со скошенными каблуками, соляными разводами, грязными голенищами и вздутиями от костяшек пальцев. Измочалены до неузнаваемости. Положа руку на сердце, мне как-то все равно. Я ведь на самом деле уже о новых мечтаю, в витрине сверкающих, – заканчивает тираду Ольга и смотрит на меня своими огромными глазищами.

– Точно, – тихо говорю я. – О паре, что еще не утратила эластичность.

– Ей-богу, сестричка, нам с тобой Вечную Любовь не встретить, пока мы с этой планеты не сверзимся.

Я закусываю губу. Если бы меня хоть кто-то заметил.

* * *

Впрочем, мир движется дальше. Вдову Мао арестовали по обвинению в участии в заговоре. Королева Маргрете держит речь в Ребильд Баккер[97] в День независимости США, но ее прерывают ребятишки из группы «Сольвогнен», с индейскими перьями на голове. А еще в моду вошли расклешенные брюки. Все это, правда, нас не особенно занимает.

У нас – свои любимые игры, у Ольги, Йохана и меня. Иногда и Мясникова Лили к нам присоединяется.