Песни Белерианда

нагой». В поэме их также называют Охотничье нагорье (1816), нагорье Охотников (1992), где слово , по всей вероятности, используется в устаревшем значении ‘лес, лесистые нагорья . Судя по отцовскому неоконченному акварельно-му изображению Врат Нарготронда, созданному, по всей вероятности, в 1928 г.

(см. «Рисунки Дж. Р. Р. Толкина», №33), он представлял эти холмы как громадные скалистые высоты, воздвигшиеся над нижними склонами, заросшими густым лесом. В строке 1746 Стражи Нарога озирают окрестности с «опоясанных

деревьями башен на высоких гребнях холмов»; эти сторожевые башни находились в северной части холмов Охотников и смотрели на север (1743–1745); потому, возможно, не случайно на самой ранней карте северная оконечность

холмов (и только) изображена как поросшая густым лесом.

По мере того, как Турин и Флиндинг шли на юг вниз по западному берегу

Нарога, река «стремительно неслась через подножия холмов» (1770), и поля и

сады, через которые пролегал путь:

все время сужаясь

между стеной и водой, наконец вовсе умалились

до цветущих берегов вдоль границ дороги. (1812–1814)

На карте также показано, как Нарог течет все ближе к северо-восточному краю

холмов Охотников. Здесь путники переправились через пенный Ингвиль, сбе-88

гающий с холмов, по узкому мостику; эта речка появляется впервые (ср. «Силь-89

мариллион», стр. 122: «недлинный пенистый поток Рингвиль обрушивался в

Нарог с отвесной стены Высокого Фарота»), а мост через него нигде более не

упоминается.

Земля Умерших, что Живы (то есть Берена и Лутиэн по их возвращении) теперь помещена в холмах Охотников (1545–1546), где изначально находилась

и на карте. Эту область переносили с места на место еще чаще, чем даже Нан

Дунгортин. В «Сказании о Науглафринге» она находилась в Хисиломэ (но в

рукописи содержалась пометка о том, что ее должно перенести в «Дориат за

Сирионом», . 249); в «Сказании о Тинувиэли» Берен и Тинувиэль «стали могучими фэйри в краях к северу от Сириона» ( . 41). Из холмов Охотников данную

область впоследствии перемещали еще несколько раз.

ПЕСНЬ О ДЕТЯХ ХУРИНА

141

Прежде чем покинуть Нарог, здесь мы впервые в повествовательном тексте

встречаем название Нан-Татрин (1548): в «Утраченных сказаниях» этот край

неизменно называли Тасаринан на языке эльдарисса (но Нантатрин встречается в словаре номского языка, . 267, статья «Сирион», и «Дор-татрин» в «Списке имен» к «Падению Гондолина», . 345).

Гораздо подробнее, нежели в любой другой более поздней версии, в поэме рассказывается о пребывании Турина и его спутника у Иврина; здесь раскрывается

многое из того, что стоит за соответствующим фрагментом в «Сильмариллионе»

(стр. 253). В «Сильмариллионе» Турин испил воды Иврина и наконец смог запла-кать, и безумие его оставило; тогда он сложил песнь о Белеге («Лаэр Ку Белег»,

«Песнь о Могучем Луке»), «запел ее во весь голос, не задумываясь об опасности», а затем спросил у Гвиндора, кто тот такой. В «Песни» присутствуют все эти элементы сюжета, порою представленные в ином порядке. Флиндинг рассказывает

Турину о течениях Нарога и Сириона и о защите Улмо, и Турин ощущает, что

к нему отчасти возвращается надежда (1586–1587); они спешат вниз, к озеру, и

пьют из него (1599–1600); и «от сетей страдания разум его освободился» (1602).

С приходом ночи, когда они расположились у костра подле заводей Иврина, Турин спросил Флиндинга о его имени и судьбе, и ответ Флиндинга наконец-то

позволил Т ури ну выплакаться. Флиндинг уснул, но ближе к утру проснулся и

услышал, как Ту рин поет погребальную песнь о Белеге у кромки озера (здесь

песнь называется «Дружба Лучника»). Затем и сам Турин засыпает и во сне

возвращается к тому страшному месту на окраине Таур-на-Фуин, где он убил

Белега, ищет его могилу и сожженные молнией деревья и слышит вдали голос

Белега, который велит ему не искать более, но утешиться в храбрости.

Тогда он пробудился в изумлении; разум его исцелился,

храбрость его утешила, и он вслух позвал

Флиндинга го-Фуилина, поднимаясь на ноги. (1699–1701)

Этот эпизод в «Песни» отличается жесткой, четкой структурой и яркими, запо-минающимися образами. Как я писал во введении к «Неоконченным преданиям», остается только жалеть, что в более позднем Сказании о Туоре мой отец не

89

продвинулся дальше того момента, когда Туор и Воронвэ приходят к последним

90

вратам и Туор видит оттуда Гондолин посреди равнины. Не менее жаль, что

отец так и не пересказал, в более поздних прозаических изложениях, историю

о пребывании Турина и Гвиндора у Озера Иврина. Соответствующий фрагмент

в «Сильмариллионе» заменой послужить не может; и лишь из этой поэмы мы

можем вполне понять всю глубину горя Турина, убившего друга.

Описанные в поэме скрытность и осторожность защитников Нарготронда

восходят к «Сказанию» ( . 81). В «Сказании»:

соглядатаи же и стражи родотлим … предупредили об их приближении, и

все, кто был за пределами своих жилищ, уходили с их пути. Затем родотлим

затворили двери в надежде, что чужаки не найдут их пещер…

Когда Флиндинг и Турин подошли ко входам в пещеры,

142

ПЕСНИ БЕЛЕРИАНДА