Песни южных морей

Аналогичные песни исполняются теперь при заготовке бревен для мостов. Очевидец рассказывал, что вслед за партиями работников, волочивших бревна, двигалась группа мужчин в церемониальных костюмах и украшениях, с раскрашенными лицами. Сначала они выкрикивали короткие фразы, а затем начали петь песню, которая все усиливалась по мере продвижения бревна и в моменты успешного завершения очередной операции достигала особенной степени возбуждения [94, 231-232].

Любопытно, что в другом районе Новой Гвинеи были записаны песни молодых женщин, содержавшие фривольно-оскорбительные замечания по адресу мужчин, у которых ничего не получалось, и песни самих работавших с веселыми непристойными ответами [65, 210].

Песни затем исполняются почти на всех этапах постройки, но едва ли не обязательное исполнение их приурочено к моменту завершения строительства. Настилая крышу, папуасы особенно озабочены тем, чтобы она надежно предохраняла от дождя. По этому случаю поют песню:

...Связывайте потуже, а-о-ва,
Сильный дождь пойдет, а-о-ва,
Сделайте крышу непроницаемой для дождя, а-о-ва,
Соорудите ее хорошо, а-о-ва, а-ао-о-о-о [88, 187].

На заключительном этапе работ особо ощутимыми становились магические моменты. Известно, что у всех народов мира существовали свои обычаи ритуального освоения воздвигнутого дома, обеспечения ему долгой жизни, прочности и безопасности, включения нового жилища в систему традиционных отношений и связей. Соответствующий комплекс представлений был и у населения Океании. {29} Особо значимые сакральные обряды — с заклинаниями и песнями — совершались, когда строили так называемые мужские дома или дома, предназначенные только для ритуальных празднеств. На островах Гилберта с особенным тщанием относились к завершению постройки манеабы, которая служила центром всей общественной жизни, местом различных церемоний и хранилищем разного рода предметов ритуального значения. Одна локальная группа, еще сохранявшая отдаленные связи с тотемами — солнцем и луной, посвящала новую манеабу этим светилам. Главный мастер взбирался на крышу и, постукивая теслом по балкам и глядя на восток, произносил нараспев формулу, имевшую очень важное значение для будущего всех, кто связан с манеабой: «Это манеаба Солнца и Луны, это манеаба родовых богов Ауриариа, Ней Тевенеи, Риики, Hen Титуаабине. С этого момента под крышей манеабы нет места ненависти, действиям злых сил, проклятию и убийствам — все это уходит, уходит, уходит, наступают благополучие и мир».

Перед тем как покрыть и закрепить гребень крыши, мастер снова совершает обряд. Сидя на гребне лицом к востоку, он многократно протыкает крышу шилом, а затем ее сшивают, и песня объясняет смысл этого действия: происходит акт покрытия жилища родовых богов, Солнца и Луны, защищающего от дождя, бури и неба.

Наконец, там же совершается как окончательный обряд имитация кровавого жертвоприношения мифологическим хозяевам дома. Снова, в который уже раз, забравшись на крышу, мастер вскрывает здесь четыре кокосовых ореха (их называют секретным именем ата — человеческие головы) и, плеснув соком, бормочет низким голосом заклинательную формулу. Из произносимых слов явствует, что приношение крови Солнцу и Луне должно усыпить, обезвредить «духов» убийства, болезней, дурных сновидений. «Головы» затем скатывают на землю и по их местоположению предсказывают будущее: если они легли отверстиями, через которые вылилась «кровь», в сторону манеабы — это хороший знак, противоположное предвещает войну, болезнь или голод [45, 210-212].

Возможно, некогда существовал обычай принесения человеческой жертвы при завершении жилища. Память о нем сохранилась в маорийском предании и песне [52, 155-157]. {30}

В деревушке Ндан (Новая Гвинея) для освящения нового мужского дома приглашали специалиста по соответствующему ритуалу. Песня почти полностью воспроизводила ритуал, который в действительности, по-видимому, не совершался. Собственно, он совершался в песне. Исполнитель «приготовил» листья одного дерева и подвесил их к центральному столбу дома. Потом он взял листья растения на краю кладбища, и листья дерева копия, и дерева кильт, и дерева культ и, «приготовив» их, положил к основанию столба. Сам же он в это время пребывал где-то высоко подобно птице ндоа, и его кожа была покрыта красивыми цветами.