Песни Первой французской революции

Тогда восторг. «Народ! Владычный суд сверши!» —
Так говорят льстецы: их ложь неистребима.
Не вы ль кричали встарь: «Восторг!» — когда в тиши
Певец-тиран,^{367}

пьяня кровавый мрак души.    Рукоплескал пожару Рима?
Не так же ль вы, льстецы противной стороны,
Мир убиваете? Различны, но равны
В одном безумии вы к безднам равноценным
    Своих толкаете владык:
Один, Вандал тупой, в смирении надменном.
Царем желая быть, и псом одновременно,
    Ползет, подъемля гнева крик;
Другой на свой кинжал печать закона ставит,
    Но, как жестокий господин,
    Он брата слабого раздавит.
И пусть один — король, другой пусть — гражданин, —
Под масками видны порочные уроды.
И, друг на друга встав, не знает ни один
    Отчизны, правды и свободы.

20

Несут им фимиам и ночь и свет зари;
Хваленья — фанатизм угрюмый разжигают.
Страдальцы, палачи, тираны, бунтари,
Согласья и любви служители, цари —
    Поочередно меч вздымают.
И жаждет небеса против земли поднять
Презревшая закон воинственная рать, —
Несчастья сеятель, слепой, неодолимый…
   Но нет! Один лишь божий глаз
Проникнет сердца мрак, для нас неизъяснимый:
Пускай преступного сто раз освободим мы,
   Чем без вины убьем хоть раз.
Есть тысячи лжецов, питомцев лицемерья,
   Но есть достойные мужи,
   Святые жертвы легковерья.
Оставим жалобы. Пусть зреет плод в тиши.
О, доблесть, ты жива! И есть сердца меж нами,
В ком к родине любовь без чванства и без лжи
   Святое возжигает пламя.

21

Вы, души мудрые, где истина звенит, —
Как скалы твердые, в игре валов смятенной.
О, разум, века сын, бессмертен твой гранит!
Да днесь закона власть он миром осенит!
    А вы, вы хищники вселенной,
Тираны гордости, хмельные короли,
Откройте очи! Там вы видите ль вдали, —
Нездешний ураган грядущего отмщенья
    Встает на вас? О, верьте мне!
Предотвращайте вихрь и верное паденье
И нации своей вы облегчайте звенья,
    А тяжесть короля — стране.
Сотрите с груди их, израненной в страданьях,
   Следы насильнических ног.
   Глаголет небо в сих рыданьях!
О, если б добрый царь у нас смирить их мог,
Иль если б добрый меч, рабов спаситель, взмахом,
Сверкнув над вами вдруг, сердца бы вам ожег
   Спасительным и вещим страхом!

22