Песня Рахеро и другие баллады

Из колокольцев вереска
Варили испокон
Напиток, – слаще мёда
И крепче вин был он[71]

.Варился он и пился,
И был блажен запой,
В котором все валялись
В жилищах под землёй.

Врагам своим тираном

Король шотландский стал,
Разбил он пиктов[72] в битве,
Их, словно лань, погнал,
Пространства гор багряных,
Куда бежал народ,
Усеял крох телами:
Кто мёртв и кто умрёт.

Лето в страну вернулось,

Красен стал вереска цвет;
Но никого, кто расскажет
Способа варки, нет.
В маленьких, словно детских,
Могилах средь горных вершин
Лежат пивовары вереска,
И нет им числа таким.

Король по цветущим пустошам

Катался в летний день:
И кроншнепы[73] там кричали,
И пчёлам жужжать не лень.
Король же ехал, и злился,
И хмур был лицом, и бел:
Правя Страною Вереска,
Он права на эль не имел.

Случайно отряд вассалов,

В пустошь судьбой гоним,
Нашёл упавший камень
И сброд, что жил под ним.
Их вырвали из приюта,
Не слыша и звука в ответ,
Отца-старика и сына –
Последний от пиктов след.

Король смотрел на мелких,

В седле высоко восседая,
А снизу глядела тихо
Пара смугло-седая.
Стояли они у обрыва
Скалы, что над морем высь:
«Я вам за секрет напитка
Оставлю, уроды[74], жизнь».

И сын, и отец стояли –

Повыше и ниже чуть, –
И вереск вокруг был красен,
И грохот от моря – жуть.
И тут вдруг отец промолвил,
Высокий голос подал:
«Я должен сказать приватно,
Чтоб только король узнал».

«Жизнь дорога для старца,

А с чести навар мне мал.
Продал бы секрет тебе я, –
Так пикт королю сказал[75].
Его пронзительный голос
Был чист, как у мелких птах. –
Продал бы секрет тебе я,
Лишь сын мне внушает страх.

Им жизнь ничего не значит,

И смерть молодым не понять,
Однако пред взором сына
Нет духу мне честь продавать.
Великий король, повяжи его
И в море забрось далеко;
Тогда секрет, что храню я,
Мне будет раскрыть легко[76]».
Солдаты сына связали
С шеи до пят в ремни,
И, раскачав, с обрыва
Всей силой швырнули они.
Как море сожрало сына
С мальчишески малым телом,
Смотрел со скалы отец,
Последний в народе целом.

«Правду, король, сказал я, –

Лишь сын мой внушал мне страх,
Не верю я в стойкость юных,
Без бороды на щеках.
Теперь же напрасны пытки,
Огонь бессилен твой, –
Из вереска эля тайна
Умрёт с моей душой[77]».

Примечание к «Вересковому элю»