Песочница. Цветущий ад

— Вот ведь гады… — охнул я, и подмигнул соседу, скрючившемуся рядом, за надежной рукотворной стеной из дерева, шелка, кожи и слоя толстых роговых пластин в центре скутума.

Этими самыми пластинами местные «кулибины» заменили слишком дорогие железные «умбоны» — накладки, защищающей рука воина, который несет щит от копий. Стрелы с каменными наконечниками настолько глубоко выдержанное дерево не пробивали, хотя и все равно втыкались достаточно глубоко.

На нашей стороне их попадание можно было только ощутить и услышать лишь в виде звонкового, но не очень сильного удара. Сквозь слой ткани и кожи каменный наконечник не проникал.

— Пусть у-уроды, с-с-стараются! — изобразил воинственность начинающий «легионер», и даже его заикание совсем не смазало героическую картинку.

…Немногочисленные викинги на нашем берегу оказались парнями умелыми. Хотя бы в сравнении с горожанами. Поэтому единственный шанс победить их был в том, чтобы реализовать наше численное преимущество.

Но справа нападать на фланг вражеского строя было просто невозможно (разве что на лодках, если бы они у нас откуда-то взялись). Поэтому единственная возможность по-настоящему воспользоваться преимуществом была в том, чтобы давить не только «в лоб», но и постараться охватить их слева.

Все это лежало на поверхности, и естественно, наши не могли не попробовать воспользоваться этим вариантом. Но тут возникала еще одна проблема. Попытка зайти слева открывало уже наш фланг для обстрела с противоположного берега.

С расстояния в сорок пять-пятьдесят метров не каждая здешняя стрела пробивала защитный жилет с хитиновыми пластинами, но играть в такую лотерею по своей воле желающих не было. Попасть ведь могло, пока ты дерешься, и куда-нибудь в уже не так хорошо защищенное место…

Сейчас было очевидно, что все это чужаки спланировали «на коленке» — буквально в пять минут. Поэтому их попавшие в ловушку товарищи и сбили строй именно в том месте, а не где-нибудь еще.

Я этого знать не мог, но они заранее сосредоточили на берегу не меньше десятка лучников, а вот это уже позволили мне угадать возможный вариант развития событий. Да еще и эти брошенные уже нашими собственными ополченцами «слишком неудобные и тяжелые» щиты…

В итоге, я успел вовремя сложить два плюс два, и даже предложил свою идею Черпаку, не позволив ему с семьей и немногочисленными «клиентами», поучаствовать в том первоначальном сумасбродном броске.

Трактирщик не то чтобы прямо поддержал идею, но и сопротивлялся не слишком долго, поэтому ранить успели не так уж многих, прежде чем мы сумели построиться, разобраться, как станем использовать все это брошенное богатство, и дошагать до кромки воды, прикрыв уязвимый фланг от обстрела.

Теперь дело было за малым.

Осталось понять, что случится раньше: схлынет вода и на нас нападут разъяренные происходящим на их глазах чужаки, или мы все же сумеем раньше «перемолоть» их упорных товарищей, и удачно вернуться в город.

Благо теперь скрываться больше не требовалось, а до ближайшего — северного — подъема в оазис, было не больше трех сотен метров…

Глава 22. Очень долгий день…

День сорок первый, утро

Люди, которые еще совсем недавно — там, на Земле — ходили по одним улицам, посещали одни и те же магазины, больницы и торговые центры, схватились между собой насмерть. Уже через несколько минут драки резня пошла такая, что я буквально всем своим существом чувствовал охватившую бойцов ненависть.

Эту кровавую ярость, что сгустилась до каменной плотности, завладела всеми, и бросала их навстречу друг другу. Заставляла искать чужой смерти, куда больше собственного выживания. Жертвовать собой, без сколько-нибудь заметного сожаления…

— Б-б-беснуются, твари! — напомнил сосед.

Я далеко не сразу сообразил, что намекает он на наших «соседей» с противоположного берега. Некоторые из викингов и в правду так забывались, что заходили в воду до тех пор, пока мощное течение их не подхватывало. После этого, конечно же, начиналась суета, и куда более хладнокровные таких вот — невменяшек — в большинстве случает, успевали спасти. Но далеко не всех.

В ответ я лишь неуверенно кивнул. За мгновение до этого, я с удивлением осознал, что и сам сейчас не смогу произнести ни слова без отчетливо неловкой дрожи или и вовсе позорного заикания.

По-моему, пока наши товарищи самозабвенно дрались, на нашу долю — тем, кто сейчас сидел практически в безопасности за стеной из щитов — достался весь ненужный остальным страх. Стрелы ведь и в самом деле били не так уж часто и почти бесполезно, но резня шла всего в пяти-семи шагах за нашими спинами, и слушать происходящее вот так — было очень непросто. В чем-то даже куда страшнее, чем участвовать самому…