Песок

Пространство? Время? Точка? Поверхность? Кубометр неизвестной среды, в которой ты стоишь? Паришь? Готовишься захлебнуться?

Сначала вокруг ничего нет. Здесь бессмысленны любые законы физики. И кажется, что здесь ты царишь вечно, постепенно утрачивая себя.

Новое пространство надеваешь на себя как тот самый голый король невидимое платье. Просто для того, чтобы создать условия, в которых комфортнее думать, двигаться, чувствовать.

Это первый опыт творения, когда ты идешь над бездной и непринужденной силой мысли придумываешь не только некую твердь под собой, но и собственные вес и формы.

Потом, если ты уцелеешь, уцепишься за какую — нибудь главную для тебя и поэтому спасительную мысль, Омега примет тебя. Ты просто свалишься на поверхность этого уникального явления.

Омега полностью вне наших систем координат. Она не вокруг нас, не внутри и возможно никак с нами не связана. Она надкосмична. Она не часть космоса, не олицетворение его стихий. Она не имеет ничего общего с нашим мирозданием, кроме того, что является и его создателем и одновременно следствием одухотворенной жизни в нем. Архитектором и одновременно архитектурой. Омега — сложная инженерная конструкция, с помощью которой управляется наша Вселенная.

Вы хотели бы узнать причины ВСЕХ изменений на Земле?

Девушка добросовестно изучила матчасть, правила перехода — от сумрака и параллельных миров, Кастанеды, О’Лири и Зеланда до последних разработок «кембриджской группы». Быть может, поэтому она отыскала Омегу совершенно неэкзотическим способом.

Ляпу выбрасывали не как новичка, а как профи, давно имеющего дело с песком — из Большого Яблока, откуда выход на Омегу всегда был непрост.

Темнилы из Нью-Йоркского филиала кембриджской группы занудно объяснили то, что она и без них неплохо знала. Технологии перехода, рекомендуемые стимуляторы (10–ти страничный перечень медицинских препаратов).

Девушка решительно отказалась. Навела свой изумленный взгляд на куратора — альбиноса и пробормотала по-русски «давно знаю, что хожу по краю, и поэтому смело упорхну за черту».

Американец, не поняв ни слова, оскалился, однако, взгляд Ляпы видимо убедил во многом. Он развел руками — «действуй».

— Смс пришла? — на прощание спросил он.

Ляпа кивнула — словно перечисление денег на счет могло что-то значить.

Десятиметровый отрезок на 6—ой авеню Манхэттена Ляпа истоптала не менее сотни раз, прежде чем обнаружила темный провал лестницы, начинающейся прямо у тротуара. Наверняка, она вела в подвальное помещение пятиэтажного монолита, вдоль которого Ляпа слонялась.

Сбежав по ступенькам, она вступила во тьму. Это был коридор без стен и потолка — с протяжным эхом, утробным гулом шагов и живыми сквозняками.

Тишина здесь безжизненна. Бесполезно вслушиваться — она как зыбучий песок впитывает вошедшего. Также как песок она надежно скрывает ответы.

И песок, и тишина всегда хотят сожрать человека, когда он остается с ними один на один.

Когда звук шагов по цементному полу перестал отражаться от стен, перестал звучать в ее голове, девушка поняла, что идет по воздуху и разверзшаяся перед ней тишина быстро съест то, что осталось от Ляпы в этом новом мире.

Почему создатели геральдических символов так неравнодушны к слонам?

К ужину следующего дня кризис жанра благополучно миновал. Доктор Гоша появился в столовой веселый, подтянутый, трезвый. Борода подстрижена и причесана. Он с удовольствием поглощает морковные котлеты, с не меньшим удовольствием рассказывает план действий:

— Ради чистоты эксперимента, вас запустят с разных континентов. Европа, Америка, Австралия.

— Почему не из России? Родины слонов и ослов?