Песталоцци. Воспитатель человечества

Многократно повторяется в «Лебединой песне» важнейшая для Песталоцци мысль: главная задача и родителей, и школы — не вбивать в голову детей какие-то истины и правила, а научить их наблюдать природу.

Как научить? Да просто! Обращать внимание маленького человека на то, что в природе происходит.

И, разумеется, любимый Песталоцци пример с водой: пойми, прочувствуй жизнь воды, и ты начнешь осознавать жизнь природы. Не учебник по природоведению, а сама вода поможет тебе понять волшебные законы жизни природы, а значит, и тебя самого.

Я останавливаюсь на «Лебединой песне» не только потому, что это — последнее произведение нашего героя, итоговое. С ее помощью так просто и логично подвести итог и нашего повествования.

Важно, что сама по себе эта книга — удивительна. Да, как и практически все произведения нашего автора, она написана довольно тяжело и многословно. Да, как предупреждал Песталоцци, в ней немало повторов.

Но то и дело возникают мысли и выводы, когда ты откладываешь книгу, чтобы задуматься, а то и поспорить с автором.

В «Лебединой песне» Иоганн Генрих Песталоцци выступает не как лектор или, не приведи господи, как проповедник. Но — как абсолютно живой, близкий человек, собеседник.

Всего один пример, чтобы не быть голословным.

Вот наш герой замечает: «Ребенок любит и верит (курсив мой. — А. М.) прежде, чем начинает мыслить и действовать»[154].

Первое желание — спорить.

Я вовсе не убежден, что это так. Глядя на лицо младенца, меня всегда не покидает ощущение, что он размышляет о чем-то очень важном. А уж что касается действий… На мой взгляд, ребенок от рождения начинает действовать. Например, тянуться к материнской груди. Или закрывать глаза, чтобы спать и набираться сил. А уж как только обучается ползать — работает постоянно и настойчиво.

Вообще, обратите внимание, младенец умеет существовать таким образом, что вся жизнь взрослых людей начинает крутиться вокруг него. Крошечный человек прекрасно организует жизнь взрослых своей семьи.

Но это — мой взгляд, мои мысли, которые, к слову сказать, появились именно после прочтения слов автора. И кто сказал, что мои мысли верны?

Однако если верить Песталоцци, то выясняется, что на родителях именно в первый год жизни ребенка лежит невероятная ответственность! Ведь ребенок будет любить то и верить в то, что помогут ему полюбить и во что ему помогут поверить именно родители. Поэтому надо быть внимательнее с демонстрацией ребенку своей любви и веры.

Но это еще не все, о чем заставляет задуматься Песталоцци всего одной фразой.

А может быть, младенец размышляет не только над тем, что видит вокруг, но и над тем, что пережил? Не забываем ли мы, что даже у только что родившегося человека есть опыт?

В прошлом веке в Англии жил уникальный человек Дональд Вудс Винникотт, который, с одной стороны, был самым известным доктором-акушером Лондона, а с другой — столь же знаменитым психологом, который дважды избирался президентом Британского психологического общества.

Так вот он писал: «Еще в утробе ваш младенец уже является человеческим существом, а к моменту рождения он обладает большим опытом, как позитивным, так и негативным»[155].

У младенца есть опыт! Почему бы малышу этот опыт не обдумывать? Но если он не знает слов, то чем он обдумывает? Как сформулировать мысль, если ты до поры не знаешь, как и что называется? Или у младенцев свое умение мыслить? Или все-таки прав Песталоцци: только верят и любят?

И за всеми этими вопросами и размышлениями, родившимися только от одной фразы, встает самый главный вывод: младенец — это вовсе не бессмысленное существо, которому только предстоит стать человеком, как думало подавляющее большинство во времена Песталоцци.

О нет! Младенец — это человек. И задача родителей: с момента рождения относиться к нему именно так, если угодно — выработать привычку подобного отношения к ребенку, как к личности, которая останется навсегда.

Удивительная книга эта «Лебединая песня»!

И наконец моменты автобиографии, без которых подвести итоги жизни нашего героя невозможно. В своей книге Песталоцци пишет и про детство, и про приход в литературу, и про создание своих учебных заведений.

Только все это хроника не побед, а поражений.

«Но я очень далек от мысли, что действительно справился с этой задачей. Нет, все еще я не дал ответа на вопрос: „Песталоцци, если все было так, как ты сказал, почему ты не достиг в своих стремлениях больше, чем было на самом деле?“»[156].

Совершенно не имеет значения, к какому именно периоду жизни нашего героя относится этот вывод. Это его всегдашнее ощущение: сделано меньше, чем хотелось, чем планировалось.

Складывается ощущение, что автор «Лебединой песни» абсолютно убежден в двух вещах: в абсолютной нужности и значимости своего метода и, одновременно, в такой же совершенной невозможности для самого себя создать дельное учебное заведение, где бы учить по этому методу.