Пьесы и сценарии

АЛЕКС. «О, великая наука!» Это всё равно, что «о, МЫ — великие умы!» или, точнее, «о, великий Я!». Поклонялись люди и огню, и луне, и деревянному идолу, — но, боюсь, даже идолу поклоняться не так нищо, как самому себе.

ФИЛИПП. Да ты мракобес там вырос в своей пустыне! А что же — боженьке будем поклоняться? Зачем этот глупый безпредметный спор — развивать или не развивать науку? Как будто это от нас зависит! Всё равно что продолжать нам обращаться вокруг Солнца или остановиться отдохнуть? Это помимо нас. А ты должен решать о себе: опять потащишься талдыкать теорему Пифагора? Или пойдёшь официантом в ресторан? Очень люблю бывать в ресторане, любимый мой отдых, но предпочитаю сидеть за столиком. За философию твою нудовую тебе нигде не заплатят. Зарабатывать ты что-то должен? Весь город тем и занят, что делает дукаты! Вся страна тем и занята, что делает дукаты! Ничто живое без дукатов не существует!

АЛЕКС. Так неужели же… из-за дукатов?

ФИЛИПП. Вздор! Мы живём наукой, мы дышим наукой, но если при этом деньги выскакивают сами собой и весьма обильно — это приятно, поверь! Да неужели я тебе должен доказывать, что наука это свет, и смысл, и интерес жизни для таких, как мы? С эстафетной палочкой, которую в руках держали Ньютон, Максвелл, Эйнштейн, — пробежать по второй половине двадцатого века и на черте передать двадцать первому?

АЛЕКС (поникло). Филипп! У меня такое ощущение, что палочку передавать нам не придётся…

ФИЛИПП. Ядерная война? Стихия, зависящая, к сожалению, не от учёных.

АЛЕКС. От них-то бы больше всего!..

Справа показывается Маврикий. У него в руках — раскрытый альбом.

МАВРИКИЙ. Алекс! Я нашёл старые фотографии твоей мамы, папы и тебя маленьким. У тебя ведь ничего не осталось? Приходи сюда, когда кончишь.

АЛЕКС. Да что ты? Спасибо, дядя. и — Альды?

МАВРИКИЙ. Странно, но Альды ни одной карточки не нашёл. Даже не понимаю, кто их мог из альбома… Они были здесь. (Уходит.)

АЛЕКС. Надо пойти, старик рылся.

ФИЛИПП. Слушай, я почти не знаю этой семьи, мы месяца не знакомы. В чём тут дело? Она (показывает, куда ушла Тилия) на тридцать лет моложе. Как это получилось?

АЛЕКС. Мой дядюшка имел несчастье — или, наоборот, счастье? — слишком долго увлекаться молодыми. Вот это и… зафиксировано. Дядюшка был светило музыковедения, у него есть и свои квартеты, сонаты…

ФИЛИПП. Я почему спрашиваю. Мадам Тилия, выражаясь по-солдатски, просто лезет на штык. Чёрт знает, что за баба… Так, Ал… (выводит его, показывает) вот рядом моя дача. Ты отсюда не уедешь, пока не придёшь ко мне. и я тебя буду держать под замком, пока ты не дашь письменного согласия работать у меня. Вопросы есть?

АЛЕКС (тихо смеётся). Поговорим, ладно… Ну, а ты-то? Женат?

ФИЛИПП (голос его теряет всю энергию). Ж-женат. (Пауза.) А как будто стал и не женат… Я женился на Нике два года назад, она ещё была студенткой. и так славно мы жили, весело. Она меня и в спорт втянула. и вдруг — заболела. Что-то случилось с позвоночником. И, как на зло, когда была беременна. Пришлось пожертвовать ребёнком. Ну, сперва обнадёживали, что поправится, она и вставала. Потом всё реже, реже. Теперь только лежит. Лежит, смотрит, как я по морю катаюсь… Ты увидишь её сегодня. Ну, иди, каторжанин, неудавшийся бандит! (Толкает его в спину.)

АЛЕКС. От такого же слышу! (Уходит направо.)

Филипп смотрит на часы, садится. Не видимая ему, из своей двери тихо выходит Тилия в халате. Останавливается, озирается. Расстегивая пояс халата, отступает в свою комнату и тотчас выходит оттуда в купальном костюме.

ТИЛИЯ (громко). Филипп! Я — голая! Не оборачивайтесь!

ФИЛИПП (вздрагивает, резко поворачивается, медленно встаёт). Слушайте!..

Тилия делает стыдливое оборонительное движение, стоит на месте.

Слушайте!! (Делает крупные шаги к ней.)

Тилия отступает к своей комнате.

До каких пор вы будете меня…? (Идёт за ней.)

КАРТИНА 2

Небольшая рощица, редкие деревья, пни. Позади — дорога, где то и дело проходят, не слышимые нам, грузовики, автофургоны с прицепами, автокраны, скреперы, бульдозеры.

Попеременно то солнце, то облачка, игра осеннего мягкого света.

Идут Алекс и Альда — высокая, гибкая, тёмные волосы её свободны. Алекс несёт плащи. В отличие от предыдущей картины, он одет даже с тщательностью.

АЛЬДА (раскинув руки). Что за славный лесочек! Какое солнце! Какие лёгкие облака! и — дышится тут! Ты знаешь, сегодня за много времени первый раз меня ничто не сжимает. Почти ничто…

АЛЕКС. А что тебя сжимает?

АЛЬДА. Всегда у меня какое-то опасение, будто что-то плохое против меня готовится, что меня ждёт беда… Будто у меня хотят отнять…

АЛЕКС. Но что можно отнять у человека, у которого ничего нет?

АЛЬДА. О, всегда можно!.. Но сегодня такой счастливый день!..