Петербургский текст Гоголя

Противоречивое целое мифопоэтического создания Гоголя опиралось на исторический фундамент, основой которого, несмотря на разные хронологические указания – как в «Главах исторической повести», были события Хмельнитчины 1648–1654 гг. Так, сыновья Бульбы учились в Академии (точнее – в Киево-Могилянской коллегии[338]) при Адаме Киселе, киевском воеводе в 1649–1652 гг., который вел тогда переговоры с Хмельницким от имени польского правительства. Только в эту эпоху стал принципиально возможным поход на Польшу (раньше козаки связывали с ней определенные политические ожидания и экономические интересы), и тогда же испытал осаду козаков г. Дубно. А довольно схематическое его изображение как некого «средневекового города» говорит о том, что автор ориентировался на подобные описания и учитывал репутацию Дубенского замка, никогда не взятого осаждавшими, в том числе козаками, о чем Гоголь мог знать из летописей. Коронный гетман Николай Потоцкий руководил подавлением козацко-крестьянских восстаний и Хмельнитчины. Использованные в повести записки об Украине Г. Боплана охватывали период, когда тот служил в польской армии: с 1631 г. и до начала Хмельнитчины в 1648 г. Гетманщиной называли Левобережную Украину после Хмельнитчины, но в повести это наименование применено в более широком и пространственном, и хронологическом плане: по словам М. А. Максимовича, в истории страны «Гетьманщиною называлась Украина от своих вождей, кои именовались гетьманами, по примеру вождей литовских, называвшихся гетманами, гедманами или гедиманами, вероятно по имени славного Гедимина»[339].

Другие указания на эпоху и возраст героя не соответствуют Хмельнитчине. Бульба стал полковником, «когда Баторий устроил полки в Малороссии» (II, 283), в конце 1570-х гг., а само время действия «касалось XVI века, когда еще только что начинала рождаться мысль об унии» (II, 281), – это рубеж 1580–1590-х гг. Именно тогда за несколько месяцев произошли основные события, и Тарасу «было шестьдесят лет» (II, 333). Значит, чтобы участвовать потом в движении Остраницы 1638 г., он должен прожить больше 100 лет. Кроме того, читатель помнит предшествующее определение героя как «одного из тех характеров, которые могли только возникнуть в грубый XV век…» (II, 284), и хотя, согласно комментарию И. Я. Айзенштока, «указание на возникновение характеров, подобных Бульбе в XV веке, еще не означает датировки действия XV веком» [II, 717], героя нельзя отделять от его характера (а черновая редакция датировала всё действие XV в.). И потому напрашивается вывод, что Бульба вроде бы живет в трех веках![340] Но возможно ли, чтобы время действия в повести было принципиально ограничено жизнью заглавного героя?

Каждое художественное произведение обладает особым пространственно– временным континуумом, соотнесенным со структурой художественных образов. Как было отмечено выше, в этом плане имя и прозвище Тараса Бульбы представляли противоречивое сочетание мужского и женского, материального и духовного: «мятежный» по духу Тарас и «земная, плотная» бульба – «земляная груша» (а черновое прозвище Кульбаба – укр. «одуванчик» соединяло земное и женское грубее, но отчетливее). Это сочетание напоминало о. древнегерманском языческом двуполом божестве, рожденном Матерью-Землей и породившем первого человека Мана, – Тевте (о нем Гоголь писал в статье, посвященной переселению народов в V веке). Отсюда и «двадцатипудовый» вес Бульбы, его «самодостаточность», жизнь в трех веках, и такие «звериные», близкие к дьявольским проявления, как «ярость тигра», «гнев вепря» (т. е. жестокость, свирепость, не свойственные человеку), и демонический «сверкающий взгляд» при убийстве Андрия, и безмерная, похожая на «звериную», родительская любовь и материнская забота о наряде и настрое сыновей, и архетипические для козака ненависть к «ляхам», неистовство и строптивость, и преданность вере и товарищам[341]. То есть структуру «героя времени» образует противоречивое единство азиатского и европейского, христианского и языческого, мужского и женского, его «разнополюсные» и личностные, и типологические черты. Но разнородность тех же начал, единством которых создавалось Козачество, предполагает возможность их распада и/или взаимоуничтожения.