Петербургский текст Гоголя

Мотивы воинской службы Бульбы и его сыновей, испытания его веры, потери сыновей, религиозного противостояния и мученической смерти за веру перекликаются с житием св. Евстафия. Гибель сыновей и отца вызывает и многоплановые аллюзии: от античного эпоса до фольклора, от библейского сюжета из Книги Бытия до Евангелия, от известных публике «готических» произведений, «неистовой словесности» и русской исторической прозы того времени – до исторической хроники, народных рассказов и литературных произведений о судьбе легендарных украинских гетманов (в первую очередь – Хмельницкого и Мазепы), полковников и атаманов. Но можно ли при этом говорить о включении в повесть сопутствовавших героям пластов времени?

Кроме того, литературными прототипами Бульбы были полковник Глечик в «Главе из исторического романа» и пан Данила Бурульбаш в повести «Страшная месть», а Тарасом в <Главах исторической повести> был назван Герой «от Бога» (см. с. 75). Связанный с ними сюжет исторического романа «Гетьман» основывался на изображении Полтавщины и миргородского полковника со шрамом на лице – вероятно, будущего гетмана, – как в отрывке <“Мне нужно видеть полковника”>. Это направление поиска ведет к образу легендарного козацкого атамана Даниила Апостола (1654–1734), сына одного из первых миргородских полковников. В 14 лет его, как гласит преданье, козаки избрали полковником по смерти отца. Видимо, он учился в Киево-Могилянской коллегии, затем воевал со славой – отважный, прямодушный воин, любимый товарищами, потерял в сражении глаз, и лицо было искажено шрамом. Известна его неприхотливость, приверженность простой козацкой жизни на хуторе, которой он не изменил и став гетманом в 1727 г. (последним украинским гетманом, выбранным козацкой радой). Гетманщина при Апостоле укрепилась, обрела больше самостоятельности. И потому запорожцы, ушедшие с Мазепой к шведам, а затем в Крымское ханство, возвратились весной 1734 г. под власть России. Но гетман этого уже не узнал: он умер в январе и был похоронен в Спасо-Преображенской церкви с. Сорочинцы Миргородского повета, где через 75 лет крестили Н. Гоголя.

Столетие смерти Апостола в 1834 г. трагически совпало со смертью 3 июня его потомка – князя В. П. Кочубея, одного из самых доверенных и влиятельных лиц как при Александре I, так и при Николае I. По отцу князь был правнуком генерального судьи В. Л. Кочубея, казненного Мазепой, а по матери приходился и правнуком Апостолу, и племянником секретарю Екатерины II А. А. Безбородко (1747–1799), который готовил его для высоких государственных постов (потом племянник поспособствует тому, чтобы имя А. А. Безбородко увековечила Нежинская гимназия высших наук). Кочубеи были в родстве с казненным полтавским полковником Искрой, считавшимся потомком гетмана Остраницы, и затем унаследовали его земли. В переписке с В. П. Кочубеем находился Д. П. Трощинский (1754–1829), обязанный А. А. Безбородко своим возвышением[342]. Новый император назначил В. П. Кочубея председателем Государственного совета и Комитета министров. В 1831 г. тот получил титул князя, в 1834 г. стал канцлером (министром внутренних дел с особыми полномочиями) и, направляясь на отдых в свое образцовое имение Диканька, внезапно умер в Москве.

Конечно же, нельзя считать Д. Апостола (да и любого другого исторического деятеля!) прототипом Бульбы, хотя очевидно, что характерные черты гетмана и его жизни отражены в образах литературных предшественников Тараса, как и его самого, в окружающем историко-бытовом фоне. Неясно, знакомы ли были В. П. Кочубей и Гоголь[343], но несомненна поддержка князем проекта истории Украины, который отразил бы деяния его предков, а гоголевские «украинские» статьи удивительно «вовремя» появились в ЖМНП (1834. № 4. С. 1–26), зависимом от Кочубея. Гоголь вполне мог рассчитывать на поддержку и своих планов преподавать историю в первом Киевском университете, и замыслов показать прошлое Украины, ее исторических деятелей, в том числе предков Кочубея, и, видимо, поэтому некоторые их узнаваемые черты придавал художественно– обобщенным образам в своих исторических произведениях того времени.