Безупречность лучших басен П. Гулака-Артемовского способствовала донесению авторской мысли до широкого читателя во всей ее полноте. Свои басни он не случайно называл «присказками», поскольку именно из народных поговорок он почерпнул исключительно точные, афористически лаконичные сатирические образы. Из них в басни вливалась мощная струя юмора и ярких оттенков речи, народная мудрость щедро питала их моралью.
Вот почему эти басни обладают непреходящей ценностью и ценятся читателями уже не первый век.
В новой национальной литературе Петр Гулак-Артемовский первым создал высокохудожественные образцы просветительской реалистической басни, чем вместе с остальными прекрасными своими произведениями активно способствовал демократизации и интенсификации литературного процесса в Украине.
Поэтому можно со всей определенностью сказать, что басни П. Гулака-Артемовского обогатили украинскую литературу новыми темами, образами и жанровыми разновидностями. Им присущи народность, реалистичность, бытовая детализация, местами – бурлескная стилизация.
Одновременно с баснями П. Гулак-Артемовский создает и первые в украинской литературе примеры баллад в романтическом духе – «Твардовский» и «Рыбак». «Твардовский» – пересказ известной баллады А. Мицкевича «Пани Твардовская», написанной по фольклорному сюжету о повесе-шляхтиче, продавшем душу черту. Подобные предания о казаке-повесе существовали и в украинском народном творчестве; П. Гулак-Артемовский удачно использовал в своей балладе отдельные мотивы и бытовые детали из них.
По сравнению с А. Мицкевичем украинский поэт придает своему произведению яркий юмористический колорит и этим достигает еще большего комизма. Значительно шире, чем А. Мицкевич, П. Гулак-Артемовский использует этнографически-бытовой материал, простонародную лексику, фольклорные средства образности.
Полемизируя с романтиком А. Мицкевичем и используя в балладе простонародные элементы, украинский поэт будто пытался показать, что народный колорит можно передать, не отказываясь от принципов классической поэтики, а последняя совсем не противоречит (а, возможно, даже способствует) использованию в поэзии народно-бытовых деталей, народной речи, средств народной образности, именно тех элементов романтической поэтики, на которые ее сторонники настойчиво заявляли свои исключительные, неоспоримые, с их точки зрения, права.
Национально-народный колорит балладе «Твардовский» придают вступление и финал, вкрапления разговорной речи и песенные вкрапления. Украинский колорит в балладе подчеркивается и такими реалиями, как кабак, шинкарка, музыкальные инструменты (бандура, свирель), горшки на полке и др. Не случайно М. Максимович, готовя к изданию сборник народных песен, обратился к П. Гулаку-Артемовскому с просьбой дать для издания и свою балладу. Тот был очень тронут предложением ученого: «Ограничиваюсь на этот раз только самыми сердечными благодарностями за благосклонность и приятную внимательность Вашу к моему ничтожному „Твардовскому“, которого я полностью поручаю Вашей опеке и благодетельной заботе. Делайте с ним все, что Вам кажется нужным, лишь бы это не повредило вашей интересной книге». М. Максимович напечатал «Твардовского» в приложении к сборнику «Малороссийские песни» (1827 г.). Если не брать во внимание негативный отзыв русского поэта и журналиста Ореста Сомова, помещенного в альманахе «Северные цветы на 1828 год», баллада принесла П. Гулаку-Артемовскому огромную популярность. Она распространялась в рукописных списках, перепечатывалась в журнале «Славянин» (1827 г.), а также в «Дзеннику Варшавскему». Высоко оценил балладу украинского поэта А. Мицкевич, который, «не жалея своего авторского самолюбия, говорил, что малороссийский перевод выше оригинала».
В таком же романтическом ключе написана баллада «Рыбак», что также отметил М. Каченовский: «Как в „Твардовском“ создателем выдержан тон мужественно-гайдамацкий, так и здесь (в „Рыбаке“. –
Баллада «Рыбак» – пересказ баллады И. В. Гете, раннее творчество которого связано с традициями народной поэзии, отмеченной искренностью и непосредственностью чувств. Это и привлекло украинского поэта. Содержание баллады построено на основе народных преданий о русалках с их фантастичностью и таинственностью. Ее романтизм – в исключительности события (девушка-русалка заманивает юношу в подводное царство), в обаянии героини («Аж гульк!.. з води / Дівчинонька пливе. / І косу зчісує, і брівками моргає!.. / Вона й морга, вона й співа…»), в условном пейзаже, что подчеркивает исключительность события во времени и пространстве.