Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Сказано – сделано! На своих лекциях в Британии Кропоткин собирал средства в пользу «Красного креста», организованного «Народной волей». Ну и, конечно же, он оказывал информационную поддержку, печатая объявления и статьи о деятельности народовольческого «Красного креста» в различных газетах[866]. Сильно озабоченные этой агитацией, царские власти прислали в Лондон агента, который пытался встретиться с Кропоткиным, но Петр Алексеевич велел сказать ему, что скинет его с лестницы, если тот появится[867].

* * *

По воспоминаниям британского социалиста Эрнеста Белфорта Бакса (1854–1926), который летом 1882 года ездил вместе с Кропоткиным из Кройдона в Летерхед в графстве Суррей, анархист уже тогда высказывал идеи преодоления индустриальной централизации производства в будущем обществе, которое он позднее развил в труде «Поля, фабрики и мастерские». Концентрация промышленности, сказал он собеседнику, соответствовала веку пара, но внедрение электричества вызовет обратный процесс, возродив, вопреки мнению марксистов, мелкое и индивидуальное производство[868].

Оторванный от британского рабочего движения с его проблемами, Кропоткин продолжает самым активным образом участвовать в международном анархистском движении. Отслеживавшая деятельность революционеров по всей Европе германская политическая полиция констатировала в январе 1882 года, что «престиж Кропоткина среди его товарищей, по соответствующим сообщениям, с каждым днем возрастает, и его совету повсюду следуют»[869]. Была предпринята попытка реорганизовать корреспондентское бюро, которое было создано по решению Лондонского конгресса 1881 года. В него избрали Кропоткина, немецкого анархиста Карла Шнайдта (1854–1945) и, в качестве почетного председателя, Малатесту. Бюро направляло эмиссаров в Женеву, Париж, Брюссель и другие города. На проведенном общем собрании его члены отчитались об успешной работе и неплохих денежных сборах, особенно в США. «Самой влиятельной и престижной личностью» в этой ассоциации германская полиция в июне 1882 года назвала «русского князя Кропоткина»[870].

19 марта 1882 года в Лондоне анархистам удалось провести собрание, на которое пришло около двухсот человек. Петр Алексеевич говорил о перспективах революции в мире и снова призывал к созданию тайной организации и самодисциплине[871]. Он не оставлял надежд реорганизовать движение.

В июне Кропоткин направил послание конгрессу Юрской федерации в Лозанне, в котором высказался о причинах неудач предыдущих революций и тактики анархистов. Причины поражения предыдущих революционных попыток, включая Парижскую коммуну, анархист видел в том, что не были предприняты немедленные меры для улучшения положения людей труда, включая экспроприацию средств производства, жилья и продовольствия и справедливое распределение наличных запасов. Что касается тактики, он предостерегал от иллюзии, что можно привлечь больше сторонников с помощью умеренности позиции. Анархист писал: «Мы делаем слишком мало, мы почти возвели бездействие в принцип нашей жизни. ‹…› То, что нам нужно, – это стихийное действие, проистекающее из рабочего протеста». Конгресс высказался за устную и письменную агитацию, «пропаганду действием», стачки и работу среди крестьян как путь, ведущий к социальной революции. По желанию революционеров из Лиона, Сент-Этьена, Вены и Женевы было решено созвать «тайную встречу» активистов для обсуждения необходимых мер[872].

В Лозаннском конгрессе участвовало около тридцати человек из Женевы, окрестностей и Лиона, включая Элизе Реклю, немецкого анархиста Эмиля Вернера (1845–192?), Черкезова и редактора лионского анархистского издания Droit social Жозефа Мари Виктора Бонту (1851–?)[873].

13–14 августа 1882 года в Женеве, во время музыкального фестиваля, собрались около пятидесяти представителей анархистского движения из Франции, Юрской федерации и Италии: французы, немцы, швейцарцы, русские… Обсуждался вопрос о размежевании анархистов со всеми другими партиями. Заслушав доклады о положении на местах и росте движения из Лиона, Сета, Марселя, Парижа, Гренобля, Монсо-ле-Мина и различных городов Швейцарии, участники провозгласили: «Долой бога, долой отечество, правительство, буржуа, ведь наш единственный враг – это господа!» В выпущенном манифесте к рабочим Европы говорилось о солидарности со всеми, кто совершает революционные действия доступными средствами, не обращая внимания на законы[874].