Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

В подавлении революции 1905–1906 гг. большую роль сыграли многие представители центральной и местной администрации; инициатива многих суровых и весьма эффективных мер исходила от великого князя Николая Николаевича, С. Ю. Витте, некоторых министров его кабинета[629]. Тем не менее многие современники выделяли П. Н. Дурново, приписывая подавление революции лично ему. Так, Б. В. Никольский безапелляционно утверждал: «На наших глазах П. Н. Дурново обрисовался элементарно-властной и одиноко-властной фигурою на фоне сановных трусишек бюрократии наверху, а внизу – камаринских товарищей»[630].

«Считаю, – записывал Г. О. Раух, – что он один спас положение и провел поворот к более энергичной внутренней политике, что и не преминуло дать свои плоды. Начало надо считать с почтовой забастовки, против которой он первый повел энергичную борьбу и с успехом. Затем постепенно эта энергия передалась и в остальные сферы внутренней жизни и преимущественно полиции, печати. Начались аресты всяких революционных деятелей вроде Носаря-Хрусталева и др., аресты газет и листков, их редакторов и издателей, энергичные действия в Москве и в окрестностях, на железных дорогах и т. д. Я уверен, что первая заслуга, первый толчок целиком принадлежит ему»[631].

В. И. Гурко, находя вполне реальной опасность крушения государственного строя в последние месяцы 1905 г., ставил в заслугу П. Н. Дурново ее предотвращение к началу 1906 г.: «Революцию 1905 г. предотвратил всецело Дурново, именно он и только он проявил в то время правильное понимание положения вещей и с редкой планомерностью, хотя, право, и с беспощадностью, удержал от крушения разваливающийся государственный механизм»; «при подавлении революционного движения 1905 г., он, несомненно, сыграл решающую роль»[632]. Так же считали А. Д. Голицын, С. Е. Крыжановский, П. Г. Курлов, В. П. Мещерский[633] и многие другие.

К такому же, по существу, выводу приходит и исследователь: «В ретроспективе представляется, что <…> без человека такой редкой широты ума и твердости во главе МВД государство вполне могло разрушиться зимой 1905–1906 гг.»[634]

В Государственном Совете

В составе реформированного Государственного Совета П. Н. Дурново пробыл почти девять с половиной лет – с апреля 1906 г. по август 1915 г. Все это время, несмотря на преклонный возраст (ему было 64–73 года) и болезнь глаз (в январе и мае 1911 г. ему сделали операции в Берлине), он был бодр, энергичен и деятелен: руководя группой правых, активно участвовал в работе комиссий (постоянной, особых, согласительных) в качестве председателя, заместителя председателя, члена.

П. Н. Дурново стоял у истока правого объединения в Государственном Совете. 29 апреля 1906 г. в Мариинском дворце, где граф К. И. Пален и А. А. Половцов собрали «около 30» членов верхней палаты, в основном выборных, П. Н. Дурново «обстоятельной и длинной речью» о пагубных последствиях политической амнистии склонил большинство присутствующих на свою сторону[635].

Сама идея правого политического объединения в «верхней палате» принадлежала П. Н. Дурново; с нею он выступил в кружке сановников, собиравшихся в мае – июне 1906 г. на квартире члена Государственного Совета по назначению С. С. Гончарова и за «чашкою чая» обсуждавших очередные вопросы.

5 июня 1908 г. П. Н. Дурново был избран председателем бюро правой группы Государственного совета, ежегодно переизбирался и пробыл в этом качестве более 7 лет. П. Н. Дурново, по свидетельству С. И. Тимашева, «несмотря на свой преклонный возраст сохранил всю прежнюю энергию, ему удалось прочно сплотить своих единомышленников и высоко поставить партийную дисциплину»[636]. Руководителем он оказался требовательным, отлично председательствовал, вселял надежды в своих товарищей. «Общее настроение подавленное, – делился с другом граф С. Д. Шереметев, – но наш председатель мастер своего дела»[637]. Скоро группа, руководимая «властной и твердой рукой», стала наиболее дееспособной и влиятельной, а П. Н. Дурново превратился в авторитетнейшего лидера правых.

Значение П. Н. Дурново как лидера правых оттенила принудительная отправка его в отпуск весной 1911 г.: группа ощутила недостаток «сдерживающего начала», стало не хватать умения находить по многим законодательным вопросам «общий язык с инакомыслящими коллегами». «С уходом Дурново, – вспоминал А. Н. Наумов, – стало заметно ощущаться отсутствие согласованности во взглядах и выступлениях членов правой группы»[638].

В октябре 1911 г. Николай II передал П. Н. Дурново через В. Н. Коковцова «свое желание видеть его на своем посту», сопровождаемое «лестными для него пояснениями». 15 октября П. Н. Дурново появился в Совете. «Он здоров, бодр и весел». В группе встретили его «очень радушно»[639] и вновь избрали председателем бюро группы[640].