Петрикор

В конце девяностых слово «праздник» и производный глагол от него – «праздновать» – приобрели совсем другие, невозможные в советское время, коннотации. Люди, работавшие в музеях – их называют музейщиками, – осознали свалившиеся, словно манна с небес, возможности своей, казалось, скромной деятельности, в которой теперь обнаруживались имперские масштабы. Все это совпало с желанием неожиданно и быстро разбогатевших «новорусских» увековечить свои дни рождения и юбилеи в интерьерах дворцов. Иностранцы тоже с радостью приезжали в Россию, особенно в Петербург, отпраздновать что-нибудь с особым размахом. Торжественно, романтично и к тому же значительно дешевле, чем в Англии, Франции или США. Многие тогда сразу смекнули, что на этом можно делать неплохие деньги без особых усилий и обязательств.

Анжела, несмотря на молодость, это тоже поняла и начала действовать самостоятельно. Тогда еще не существовало обязательных тендеров и сарафанное радио приносило больше пользы делу. Невозможно даже вспомнить, сколько мероприятий она организовала за эти годы, но такие, как сегодняшнее в Юсуповском, были редкостью.

Люстра с множеством хрустальных подвесок переливалась всеми цветами радуги. Только закончили оформление флористы. Запах цветов напоминал о том, что когда-то растения в кадках приносили во время балов из усадебных оранжерей. Лестница утопала в белых орхидеях. Если бы не уборщица, которая старательно пылесосила красную дорожку, можно было подумать, что вы оказались в прошлом.

– Ну надо же было так расстараться. Скоро дышать будет нечем, – недовольно ворчала она.

Персонал дворца давно привык к светским раутам, балам, концертам и приемам. Они проходили теперь, возможно, даже чаще, чем во времена Юсуповых. И уборщикам приходилось отчаянно намывать дворец до и после мероприятий. Бывали здесь и эксклюзивные концерты. На сцене Домашнего театра выступали оперные певцы, как когда-то Полина Виардо и Федор Шаляпин.

Юсуповский выбрали неслучайно. Гостеприимство и балы, которые давала эта семья до революции, были известны во всем мире. Дипломаты воссоздавали в своих записках эти роскошные, с азиатским налетом приемы. Слуги, разодетые в золотую парчу, запах французской кулинарии, смешивавшийся с ароматами роз в вазах и терпкими духами. Игра виртуозных скрипачей. Сотни свечей в хрустальных люстрах, отражающиеся в зеркалах. Ослепительное общество и дамы в самых дорогих и изысканных украшениях.

Анжела вновь поднялась по лестнице.

Из соседнего помещения доносились звуки квартета. Растрепанная рыжая девица, помощница Анжелы, носилась между залами. Повсюду был слышен ее крик. Каждый из команды знал, что делать, и выполнял свою работу. Излишний контроль рыжеволосой истерички всех раздражал. К тому же у нее был просто отвратительный голос. Но Анжеле так было спокойнее. Основная оплата должна была пройти после мероприятия, и в проколах никто не был заинтересован. Саму Анжелу нанял на это мероприятие английский филантроп – Джек Вилсон. Ее рекомендовала одна аристократическая английская семья – в Петербурге они праздновали помолвку своего старшего сына. Вилсон провел целое исследование. Он был увлечен историей рода Юсуповых, особенно Феликсом, эксцентричным князем, который, несмотря на свои бисексуальные наклонности, был женат на Ирине, племяннице последнего российского императора – Николая II. В отличие от своей матери – княгини Зинаиды Николаевны, – Феликс Юсупов вызывал неоднозначные эмоции и у современников, и у потомков. Одни считали его едва ли не мессией, другие – позором почтенного рода. В руки Джека попали мемуары Феликса, и когда он прочел о его забаве в Мавританской комнате[33], то решил устроить благотворительный бал именно в Юсуповском дворце, где шалил его любимец. Почему ему так нравился именно Феликс? Он видел в нем что-то будоражащее, настоящее, что-то трансцендентное. Феликс был невероятно красив, унаследовал от матери холодные голубые глаза и благородные черты лица. Именно в его гарсоньерке был убит Распутин, влияние которого на императора и особенно на императрицу, как считают многие, было практически абсолютным. Джек расценивал это как необычайно смелый шаг, изменивший навсегда историю России.

В марте 1919 года Юсуповы покинули родину на борту английского линкора «Мальборо». Как оказалось, покинули навсегда. Старшие Юсуповы отправились в Италию, Феликс с супругой – в Лондон.

Бал в поддержку детей, пострадавших от насилия, Вилсон решил провести в Петербурге, в этом мистическом городе, полном тайн, трагических и прекрасных судеб; во дворце, где жил его герой.

К мероприятию готовились полтора года. Все хотели на бал в Петербург. Были здесь и знаменитые музыканты, топ-модели, артисты и самые щедрые меценаты, нескромно занимающие первые строчки рейтинга журнала Forbes. Для этой цели Джек арендовал самолет. Путешествие в russian style начиналось уже на борту. Шла трансляция «Доктора Живаго». Стюардессы, одетые в русские национальные костюмы, разливали водку и раздавали закуски, всё как в царской России.