Петрикор

Во снах мы поставлены в эксперименты нашего бессознательного, узнаем, как бы себя повели не только в сюрреалистичных, но и во вполне правдоподобных и совершенно неотличимых от настоящего сценариях. Может быть, для многих такие сны и не открывают никакой правды и они всегда цельны и последовательны в своем выражении себя этому миру, но для большинства они срывают некие маски. Пожалуй, более действенный способ узнать, что собой представляет мужчина, и для него самого и для окружающих, – это поместить его в эпицентр кризиса. Причина кризиса может быть любой. От войны до эпидемии, от банкротства до проблем в личной жизни. Но именно там, там и тогда, активируется истинная мужская сущность. Принимая вызов, он обретает настоящего себя. А не ту повседневную будничную версию, которая заточена лишь для обеспечения жизнедеятельности организма, сохраняя его до следующего кризиса и встречи с самим собой.

Дэн взял гитару. Поставил пальцы на гриф и изобразил несколько аккордов. «Подлинный я», – пропел он. «Подлинный я», – повторил он снова.

Возможно, эта пауза нам была дана для того, чтобы мы, эдакие дураки, поняли, как прекрасна жизнь, сколько возможностей она нам дает. Как важно беречь любимых и близких людей, совершать безрассудства и не откладывать свои мечты и желания на потом. Не бояться своих желаний, быть смелыми и открытыми.

Когда нам страшно, мир выглядит совсем другим. Любовь же открывает для нас другой мир, и только нам решать, какой из них выбрать.

Странно, но Денису было совсем не страшно. Единственное, о чем он действительно переживал, была мама.

В больнице во время эпидемии она находилась в красной зоне. Лидия работала почти без выходных, и они общались не каждый вечер.

Денис взял телефон и набрал знакомый номер по «Вотсапу».

– Алло.

– Мам, ты не спишь?

– Нет, сынок, как ты? – Голос звучал глухо, и Дэн понял, что разбудил ее.

– Ты спишь… Давай потом созвонимся.

– Нет… Нет… Все хорошо. Лучше скажи, как ты? Как у вас обстановка? В столовой кормят?

– Даже лучше, чем раньше. Фруктов много, и десерты такие вкусные. Стараются повара.

– Это хорошо. Только не выходи никуда за пределы университета. Прошу тебя. В Нью-Йорке, судя по новостям, просто бедствие.

– Я и не выхожу. Не переживай. Ребята практически все разъехались. Общаться не с кем. Так что играю на гитаре, пишу музыку и читаю. Просто кайф. Мечта творческого человека.

Многие ребята, узнав о неизбежном карантине, побросали вещи в чемоданы и отправились домой. Их можно было понять. Опасность всегда легче переживать с родными и близкими. Дэн для себя решил, что остается. Вчера он допоздна читал биографию Моби[42] и так увлекся, что заснул только под утро.

Дэн теперь жил один, без соседа, и не нужно было соблюдать правила общежития. Первый год он испытал все прелести проживания с чужими людьми, о которых ты ничего не знаешь, а узнав, удивляешься, что это не имеет с тобой ничего общего. А запахи – они ведь транслируют просто уникальную индивидуальность. Спустя несколько часов совместного пребывания пространство наполняется и начинает хранить эти особенные ароматы каждого. И тут уже как повезет. Сплошная химия в восприятии и принятии друг друга. К тому же Дэн не выпускал гитару из рук. Нет, конечно, первые две песни принимались вполне себе неплохо, и чисто исполненные каверы нравились всем. Настроение менялось, когда Денис начинал упражняться в игре с небольшими перерывами на чтение, обед и всякие там нужды. Поначалу он пробовал играть ночами, но, помимо скандала с соседом, это грозило разборками с администрацией. Приходилось вечерами уходить в холл перед библиотекой, который не закрывался и был в свободном доступе двадцать четыре часа в сутки.

Когда Денис только заехал в общежитие, то с трудом понимал живую американскую речь и боялся сам говорить, чтобы не оказаться неправильно понятым. Сосед оказался безобидным малым из Сингапура, но он часами валялся на кровати, играл в телефон и выпускал газы без всякого стеснения, как будто так и надо. Через пару месяцев к нему присоединилась подружка. Они могли целыми днями лежать уставившись в телефон. После первого семестра обоих отчислили за неуспеваемость. Возникла небольшая передышка, и Дэн пару дней наслаждался свободой, ловил свой дзен. А потом появился второй сосед, на этот раз рослый афроамериканец, увлекающийся баскетболом.