Читаем Петродворец полностью

В 1846 г. по приказу Николая I восточное крыло дворца, что выходило в Верхний сад, было перестроено архитектором А. Штакеншнайдером по случаю бракосочетания дочери Николая I Ольги Николаевны (1822–1892) с принцем Карлом Вюртембергским (1823–1891). Над восточным флигелем надстроили третий этаж, благодаря чему он сравнялся по высоте с западной частью. Благодаря этой надстройке здание обрело полную гармонию и завершенность объемов. Восточный флигель с тех пор стал называться Ольгинской половиной, а интерьеры заново оформил А. Штакеншнайдер.

Большой дворец во время войны был сожжен. После кропотливых реставрационных работ его залы открылись 17 мая 1954 г. В этот день праздновалось 250-летие со дня основания Петергофа. Именно тогда предстал во всем своем великолепии Двусветный картинный зал. Как и прежде, взгляд посетителей привлекал плафон – творение Тарсиа. Подлинник сгорел во время пожара в 1941 г., но художники-реставраторы под руководством Якова Александровича Казакова сумели восстановить его по фотографиям, архивным материалам и авторским рисункам.


Куропаточная гостиная


В Куропаточной гостиной находится плафон «Утро» XVIII в., взятый из Государственного Эрмитажа. Изысканны и роскошны западная стена и альков, обитые старинным штофом с изображением куропаток.

Коронная комната знаменита своим китайским шелком, на котором показан процесс изготовления фарфора. В Белой столовой удалось воссоздать отделку 1770-х гг. В то же время от старинных лепных украшений сохранились только гирлянды из фруктов, которые размещаются на западной стене, а также люстры, изготовленные Потемкинским заводом, сервиз фабрики Веджвуд и изделия русских мастеров XVIII в. из стекла.


Я.А. Казаков, бригадир художников-реставраторов Петергофа

Парки и фонтаны – душа Петродворца

Во второй половине XVIII столетия и особенно в XIX в. в паркостроении происходило развитие пейзажного стиля. В результате подстрижка деревьев в Нижнем парке была прекращена, их кроны разрослись, и парк от этого только выиграл, приобретя чрезвычайно декоративный характер. В это же время появились такие элементы пейзажного стиля, как извилистые аллеи и густые куртины по окраинам парка.

После Октябрьской революции производились работы по восстановлению утраченных элементов регулярной садово-парковой планировки. Перспективу вдоль Приморского канала освободили от разросшихся деревьев, восстановили цветники в партерах у Большого каскада, вновь высадили липы на аллее у Эрмитажа, расчистили Березовую, Малибанскую и другие аллеи.

Ослепительным великолепием блистает центральная панорама сада – Большой грот с тремя обрамляющими его грандиозными каскадами. Гениальный замысел строителей, сумевших слить в единое и органичное целое дворец и грот с каскадами, создал Петродворцу необычайную славу среди мировых произведений искусства. Декорация Большого каскада, занимающего общую площадь более 3 тысяч квадратных метров, сначала кажется перенасыщенной. И все же каждая его деталь, даже на первый взгляд незначительная, играет свою роль в едином ансамбле, исполненном красоты и величия.

Первоначальный проект грота с каскадоми был составлен до прибытия Леблона в Россию. Документы сообщают, что в марте 1716 г. архитектор Браунштейн уже стал «у грота землю очищать». Постройку начал Леблон в 1717 г. Он успел вчерне завершить грот и один из каскадов. После смерти французского архитектора работу продолжил Микетти, который внес некоторые изменения в первоначальный проект Леблона. Постройка грота и каскадов была окончена осенью 1722 г., о чем свидетельствует реестр произведенных работ за этот год: «Кашкад по другую сторону отделан и старый кашкад переправлен и опробованы водою и действуют изрядно». Петр приказал выстроить не сохранившиеся к настоящему времени «два грота маленьких вверху перед большими палатами по обе стороны прохода», декорированные «ноздреватым камнем и фальшивою травою». В это же время было велено «у большого грота сделать водотечение, когда понадобится, чтобы входы закрыла вода». Террасы грота устлали плитами черного и белого мрамора, балюстрады были выполнены из пудостского камня.


Придворный выезд от главного подъезда Большого дворца в Петергофе. Художник В. Садовников


Через 20 лет после постройки грота и каскадов начался их капитальный ремонт. За это время почвенные воды и вода из неисправных фонтанных труб, несмотря на всю изобретательность архитекторов, успели размыть кирпичные стены, своды и устои. В 1774 г. поступил приказ «над гротом стены разобрать и высмотреть, где имеется вреда, понеже скроз стены, где машкары вода проходит и стены много промывает; тако ж своды грота починить, понеже вода сквозь течет и вся от воды гниет и портится, и опасно, чтоб не провалилась».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки поэтики и риторики архитектуры
Очерки поэтики и риторики архитектуры

Как архитектору приходит на ум «форма» дома? Из необитаемых физико-математических пространств или из культурной памяти, в которой эта «форма» представлена как опыт жизненных наблюдений? Храм, дворец, отель, правительственное здание, офис, библиотека, музей, театр… Эйдос проектируемого дома – это инвариант того или иного архитектурного жанра, выработанный данной культурой; это традиция, утвердившаяся в данном культурном ареале. По каким признакам мы узнаем эти архитектурные жанры? Существует ли поэтика жилищ, поэтика учебных заведений, поэтика станций метрополитена? Возможна ли вообще поэтика архитектуры? Автор книги – Александр Степанов, кандидат искусствоведения, профессор Института им. И. Е. Репина, доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ.

Александр Викторович Степанов

Скульптура и архитектура