Читаем Phantom (СИ) полностью

— Какого чёрта ты меня шантажируешь, мелочь, — притворно злится Ким. — Я знакомства с Техой не боюсь, а вот ему стоило бы. Давно хотел поставить его на место.

— У тебя через пару минут такой шанс появится, я должен собрать необходимые вещи, а ты разберёшься с Техой.

— Вот и прекрасно, — стучит по рулю Намджун и разворачивается в сторону улицы Мина.

— Вот и отлично, - вторит ему Юнги и еле удерживает в себе смех от мысли знакомства своего кота и Кима.

***

Юнги с трудом попадает в замочную скважину с третьего раза, так как Намджун всё время вжимает в дверь и целует. Мин выругивается и чуть не раскладывается на полу коридора, споткнувшись о свои же кеды, но сильные руки ловко перехватывают парня поперек талии и прижимают к себе.

— Добро пожаловать в мою обитель, — хихикает Юнги и, кое-как вырвавшись из рук щекотавшего его бока Кима, идёт на кухню. Маленькая уютная квартирка сразу нравится Намджуну — Юнги здесь видно в каждой детали. Ким следует за Мином на кухню и застаёт парня, прислонившимся к холодильнику и пьющем воду. На кухонном столе, прямо посередине, сидит на задних лапах рыжий кот, Намджун готов поклясться, что он и Юнги о чём-то разговаривают.

— Знакомься, — Юнги откладывает стакан на шкаф. — Теха — Намджун, Намджун — Теха.

Ким не сразу понимает, что только что произошло. Продолжает смотреть то на кота, то на Юнги, потом отодвигает стул, опускается на него и впивается в Теху взглядом.

— Значит, это ты рыжий ловелас, который живёт с моим любимым, гуляет с ним и спит с ним, — Теха поворачивает мордочку к Намджуну, заинтересовано скользит по нему взглядом и медленно подходит к краю стола, останавливаясь совсем близко.

— Ты хоть представляешь, сколько ты мне нервов вытрепал, а главное - каким идиотом выставил?

Теха на это фыркает и начинает тереться головой о локоть Кима.

— Вот сукин сын! Он даже мне так не делает! Предатель! Рыжая скотина, ты чего к нему льнешь? — срывается на крик Юнги. — Выцарапай ему глаза, ну же! Укуси хотя бы.

— Ну перестань, — усмехается Намджун и берёт кота на руки. — Как видишь, мы с ним друг друга сразу поняли. А за то, что ты выставлял меня всё это время идиотом, я тебя выпорю. А Джину челюсть сломаю.

— Эй, — Юнги подходит к Киму и, показав Техе язык, садится на колени Намджуна. — Было же весело. Не злись.

— Чувствую, с тобой мне только весело и будет, — Намджун ловит чужие губы, а Теха, которому такая теснота уже не нравится, спрыгивает на пол.

— Джин же не зоофил? — резко отрываясь от губ младшего спрашивает Намджун.

— Нет, — заливается смехом Юнги. — Он встречается с моим другом, Чимином.

Год спустя

— В машинах я, видите ли, не разбираюсь. Разбирался бы - купил бы ему Nissan GT-R, а когда я спрашивал, что он хочет на день рождения, он упорно молчал! — Намджун в третий раз пытается завязать галстук и, поняв, что слишком раздражен для этого, отбрасывает его на свою кинг-сайз кровать, рядом с расположившимся там Техой. Кот даже с места не двигается.

— Чем плох CLS? Это немец, мощный движок, эта машина - статус, показатель! Ты меня вообще слушаешь? — Теха фыркает, мол, слушаю, продолжай. На самом деле он летает у себя в кошачьих мечтаниях, где у него нет двух вечно грызущихся, потом шумно мирящихся на этой же кровати хозяев, где не надо сутками выслушивать их жалобы друг на друга. А ещё говорят Теха бездельник, только жрёт и спит: это ведь непосильный труд - держать баланс между двумя, не выцарапать обоим глазам и не промяукать им, что заебали вести себя как дети. Теха цепляет лапой галстук, обреченно подползает к Намджуну и продолжает слушать. А что делать, изысканный французский корм отрабатывать надо, да и любит он этих двух идиотов, просто им об этом знать не обязательно.

— А гонки? — продолжает Ким. — Думаешь, мне легко? Я же переживаю, извожусь, пока он на треке, а он всё не бросает, а я настаивать не могу. Почему мне попался такой непослушный мальчишка, — выдыхает Намджун и встаёт на ноги. — К чёрту галстук, пойду так.

Ким идёт в коридор и пинает дверь в ванную, оповещая Юнги, что уже пора выдвигаться и надо прекращать подпевать под душем.

***

— Вы безобразно себя ведёте, — Намджун косится на не отлипающего от Чимина Джина и даже Юнги, который больно щиплет его бедро, Кима не останавливает. Парни сидят в итальянском ресторане и обедают. У них вошло в своего рода традицию - раз в неделю обедать вчетвером, и сегодня этот день совпал с днём города.

— Не будь снобом, — смеётся Джин и отпивает вина. — Так вы хотите с нами в Европу, или как?

— Я очень хочу, — вмиг оживляется Юнги. — Но его величество со своей работой заебал, а одного меня не отпускает, — Юнги косится на Намджуна и, заметив, как тот хмурится, сразу добавляет: — Я сам тоже не хочу один, без него.

У Намджуна лоб моментально разглаживается.

— Вы езжайте, а мы ближе к концу вашего путешествия присоединимся, — говорит Ким, и Юнги чуть ли в ладошки не хлопает. Сразу приближается к своему парню, мажет губами по скуле.

— А кота куда денете? — спрашивает Чимин.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как стать леди
Как стать леди

Впервые на русском – одна из главных книг классика британской литературы Фрэнсис Бернетт, написавшей признанный шедевр «Таинственный сад», экранизированный восемь раз. Главное богатство Эмили Фокс-Ситон, героини «Как стать леди», – ее золотой характер. Ей слегка за тридцать, она из знатной семьи, хорошо образована, но очень бедна. Девушка живет в Лондоне конца XIX века одна, без всякой поддержки, скромно, но с достоинством. Она умело справляется с обстоятельствами и получает больше, чем могла мечтать. Полный английского изящества и очарования роман впервые увидел свет в 1901 году и был разбит на две части: «Появление маркизы» и «Манеры леди Уолдерхерст». В этой книге, продолжающей традиции «Джейн Эйр» и «Мисс Петтигрю», с особой силой проявился талант Бернетт писать оптимистичные и проникновенные истории.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт , Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт

Классическая проза ХX века / Проза / Прочее / Зарубежная классика
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство