Читаем Phantom (СИ) полностью

Вечером Юнги едет на трек — развеяться, увидеть друзей, забыть Намджуна. Предварительно полностью заряжает телефон, ставит на максимальную громкость, и вот они уже с Чимином возвращаются домой, Пак грозится до утра рассказывать ему про своего нового бойфренда, а телефон только «радует» рекламными компаниями от супермаркета и двумя оповещения о штрафах от полиции.

Юнги заваливается в квартиру разбитым, еле волочит себя по полу и, бросив смерившему его осуждающим взглядом Техе «и тебе привет», идёт в гостиную. Чимин же сразу топает на кухню, наспех делает бутерброды и, собрав их в тарелку, присоединяется к Мину. Они сидят на полу, один ест, а второй распутывает шнуры от приставки. Оба молчат. Чимин не знает, что сказать, а Юнги хочется напиться, вот только последнее увлечение алкоголем привело к ночи в квартире Намджуна, Юнги повторять этого не будет. Тем более старший уже доказал, какую ошибку совершил Мин, поэтому он молча вручает второй джойстик Чимину и включает игру. Через полтора часа в попытках убить всех нападающих Юнги отбрасывает джойстик и, прислонившись к ножке дивана, прикрывает веки. Чимин, схватив разрывающийся мобильный, скрывается на кухне, а Юнги продолжает сидеть и поглаживать незаметно пробравшегося к нему на колени кота.

Проснувшись утром, Юнги первым делом хватает мобильный — ничего. Ни одного уведомления. Юнги зарывается лицом в подушку и, не боясь разбудить лежащего рядом Чимина, кричит в подушку. Пак просыпается, кроет Мина матом и скрывается в ванной.

Чимин отказывается от завтрака, сославшись на то, что его внизу ждет Джин, и убегает. Юнги остается сидеть на подоконнике с кружкой растворимого кофе и старательно уводит взгляд от Техи, который явно продолжает осуждать хозяина.

***

— Я ревную, — Джин ловит вылетевшего из подъезда Чимина и вжимает его в холодную стену.

— И тебе доброе утро, — улыбается Пак и пытается уйти от поцелуя.

— Я серьёзно ревную, — хмурится Ким. — Он ведь твой бывший, ты провёл с ним ночь, что я должен думать?

— Да брось, — недовольно бурчит Пак. — Ты звонил вчера каждый час, даже если бы мы хотели — ничего бы не вышло, а мы и не хотели. У меня есть ты, а у него, — Чимин осекается. — У него Теха.

— Ладно, но было бы лучше, если бы с ночевкой ты тут не торчал, — Джин передает Паку небольшой бумажный пакет. — Отнеси это ему, тут выпечка и кофе, я подумал, что везу тебя на завтрак, а его нет, так что у него завтрак на дом.

Чимин привстаёт на цыпочки, несколько раз подряд чмокает Джина в губы и, крикнув «я молния», с пакетом в руках бежит обратно в подъезд.

Юнги кидает короткое спасибо на «подарок» от Джина, но с подоконника не слезает.

Всё равно Юнги есть не будет, заберет только кофе, а потом поедет в гараж копаться в митсубиши. Мин давно планировал усилить мотор, так почему бы этим не заняться, учитывая, что он уже без работы. Он даже не написал Намджуну, что не придёт и сегодня, а уже десять, Юнги, как два часа должен был быть у Кима, но тот даже не позвонил и не спросил, где его носит. Значит, безразлично. Прекрасно. Юнги вернется к обычной жизни, постарается перестать ждать и будет тихо-тихо залечивать раны.

***

— Так и не пришёл ни к чему? — Джин проходит в гостиную друга и с благодарностью принимает от него бокал виски.

— К чему я должен был прийти? — Намджун опускается в кресло и поднимает ноги на журнальный столик. — Он не приходит на работу, даже не предупреждает, его будто и не было никогда. Мне приходится напоминать себе, что то был не сон, что Мин Юнги я не придумывал.

— Так, может, ты о себе напомнишь, — Джин, приподняв брови, смотрит на друга.

— А если ему этого не надо? Иначе я не понимаю, почему надо было исчезать.

— Если думать об этих долбанных «если» — ты всё проебёшь. Теха всё ещё живёт с ним, и мне от этого тоже нелегче, — пытается говорить серьёзно Джин. — А ты сидишь тут и отдаёшь свою судьбу разным «если».

— Как живёт? — Намджун откладывает бокал и впивается в Джина колючим взглядом. — Как живёт с ним? — чуть ли не рычит Ким. — Я дал ему время, я тут с ума схожу, а он из моей постели побежал в постель к этому долбанному Техе?! Мне похуй на твои чувства к нему! Он сейчас спит с моим мальчиком!

Джин прыскает в кулак, но моментально исправляется:

— Так вот поэтому я и говорю, сделай уже что-нибудь, я тоже хочу счастья.

— Пора заканчивать этот цирк, — Намджун берёт пиджак и, на ходу натягивая его на себя, идёт к двери.

— Узнаю своего друга, — смеётся Джин. — Он на треке, у него сегодня гонка, — кричит он в след Намджуну и набирает Чимина.

***

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как стать леди
Как стать леди

Впервые на русском – одна из главных книг классика британской литературы Фрэнсис Бернетт, написавшей признанный шедевр «Таинственный сад», экранизированный восемь раз. Главное богатство Эмили Фокс-Ситон, героини «Как стать леди», – ее золотой характер. Ей слегка за тридцать, она из знатной семьи, хорошо образована, но очень бедна. Девушка живет в Лондоне конца XIX века одна, без всякой поддержки, скромно, но с достоинством. Она умело справляется с обстоятельствами и получает больше, чем могла мечтать. Полный английского изящества и очарования роман впервые увидел свет в 1901 году и был разбит на две части: «Появление маркизы» и «Манеры леди Уолдерхерст». В этой книге, продолжающей традиции «Джейн Эйр» и «Мисс Петтигрю», с особой силой проявился талант Бернетт писать оптимистичные и проникновенные истории.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт , Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт

Классическая проза ХX века / Проза / Прочее / Зарубежная классика
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство